Лиловый дом стоял на полянке, освещенный солнцем, прорывавшимся сквозь пушистую прическу торчавшей за ним березы. Некоторое время я тупо размышлял, чем миражи отличаются от галлюцинаций. Миражи случаются в пустыне, на море, в горах… На природе, в общем. И их могут видеть все. А глюки – в голове, и их видит только ее носитель. Например, я в своей отдельно взятой голове. Что мы имеем? Меня, с головой, в которой теоретически могут приключаться глюки. Практически до сих пор не было… Вроде… И природу, на свежем зеленом фоне которой имеет место… Что? Мираж? Эх, свидетелей бы сюда… Чтоб ущипнули покрепче!
Я сделал шаг вперед и снова задумался. Предположим, я сейчас к нему подойду, а он исчезнет. С чем я останусь? С тем же самым, выбор ограничен законами сохранения материи, энергии и человеческой глупости. Мираж или глюк, глюк или мираж, тра-та-та, тра-та-та, вышла кошка за кота… Вот если бы здесь на крылечке сидела кошка, я бы ей поверил. Говорят, у кошек галлюцинаций не бывает. Ха, зато они видят привидения, хрен редьки не слаще. Я собрался с духом и подошел к нему. Стоит. Крепко так стоит, устойчиво. А миражи, кажется, колеблются в воздухе… Да ты в жизни не видел миражей, твердо сказал я себе, и сравнивать тебе не с чем, так что заткнись и не ной!
Приподняв ногу, я пару секунд подержал ее на весу, прежде чем решился поставить на ступеньку крыльца. Нога не провалилась в воздух, я успокоился и подошел к приоткрытой двери. А что ты скажешь хозяевам, осведомился внутренний голос? Сымпровизирую что-нибудь, безразлично отмахнулся я. Дверь легко открылась, я вошел в нагретые весенним солнцем сени. Квадратики желтого света, падавшего сквозь стекла большого окна с частым переплетом, лежали на чистом дереве пола. Я решительно протянул руку к двери…
И только тогда заметил аккуратную табличку, большими печатными буквами гласившую: «Ловушка для дураков».
Рука повисла в воздухе. Полный абзац, заметил внутренний голос. Пришлось с ним согласиться. Дурак я или нет… Дурак, конечно, никаких сомнений, иначе с чего бы меня сюда понесло. Весь вопрос в том, нужно ли меня ловить, и, если нужно, то зачем? Засунув зависшую руку в карман, чтобы не выглядеть дураком хотя бы в собственных глазах, я принялся судорожно соображать. Столько думать о нем, этом доме, так стремиться к нему и остановиться только потому, что довелось увидеть обидное словосочетание.