Пальто, в котором ушел отец, помогло его найти, оно было фасонным и отличалось от телогреек и рабочих бушлатов. Гриша стоял над отцом и не узнавал – его лицо было неестественно искаженным и черным, именно черным, а не серым или бледным. Слава богу, ранения оказались хоть и весьма болезненными, но не опасными для жизни.
Когда отца выгрузили дома, мать молча заметалась по комнате, готовя оцинкованную ванну, а Нина уже спешила с ведром воды, заполняя ёмкость на печи. Его нужно было первым делом вымыть. Тут же пришел шахтный фельдшер; пока мать и сёстры суетились, он осматривал отца. И только через несколько дней, когда отец окончательно пришел в себя, хотя так же и продолжал лежать, вся семья собралась у его постели и было видно, насколько они все счастливы.
Девчонки наперебой рассказывали, как они помогали матери, пока он воевал, как они верили, что он живой. А вот сосед, старый дед Кузьма, всегда бурчал под нос, что он в это не верит. Мол, всех мужичков покосит война проклятая, никто не вернется с Миуса. А они верили. Мать стояла, вытирая слезы радости платком, свисавшим с её плеч. На какое-то время в их маленьком мирке воцарилось спокойствие и уверенность, что худшее позади.
Ополчение сделало своё дело, постоянные контратаки окончательно измотали немцев. Они не понимали, откуда у русских столько народа, который безжалостно кидали в мясорубку войны, не оставляя ни малейшего шанса на выживание. Тем не менее немец на время остановился, потери они понесли огромные. Теперь нужно было восстановить силы и пополнить личный состав. В июне 1942-го ФЗУ, вместе с учащимися, готовилось к эвакуации, и Гриша находился в их числе. Он расставался с родными ненадолго, отец уже поправился.
– Ты давай, Гриня, уходи из города, а я тут уж сам как-нибудь по дому и с девчатами справлюсь. Главное, чтобы до Дона дошли, там уже немец не достанет. – Отец был немногословен, но смотрел серьёзно. Мать тихо плакала, сестренки ей вторили.
Дети из Свердловска влились в огромную колонну беженцев, бредущую за Дон. Где-то в Ростовской области немцы совершили на колонну авиационный налет. Казалось, что земля от взрывов вот-вот разверзнется и всех поглотит. Она дрожала и взметалась в высь, унося с собой обломки и тела людей. Самолеты заходили один за другим, их вой был жутким и сопровождался смертельными фонтанчиками от пулеметных очередей. Там где пробегали эти фонтанчики люди падали замертво. Гриша, прижавшись к стене полуразрушенного здания, внезапно осознал, что это последний день жизни, сейчас его убьют. Его мучил невыносимый страх, казалось, что каждая бомба и пуля летят непременно в него. Взрывы, огонь, скрежет металла заполнили собой пространство.