Путь домой - страница 39
Вертухаи из заключенных вели себя нагло и показательно жестоко. При малейшем неповиновении в лучшем случае били, в худшем – сдавали администрации. Тогда дело нередко принимало печальный оборот. Вполне можно было попасть на отправку в лагеря-монстры, а оттуда, как известно, выхода нет.
Но, с другой стороны, если ты оборотистый, если умеешь ладить с людьми, а еще лучше – если ты фартовый в картах, то у тебя в карманах всегда найдется то, на что будет готов клюнуть любой вертухай. В этих условиях контроль не мог быть всемерным, потому что между внутренней кастой приближенных к немецкой администрации и остальными заключенными существовала невидимая нить взаимовыгодного сотрудничества. Не со всеми, конечно, но с теми, кто умел выкручиваться и выживать, эта связь имелась. Поэтому контроль внутри лагеря был не совсем тотальный.
Судьба так распорядилась, что Вася и Гриша всегда держались вместе, они даже и представить не могли, что можно иначе. Те страшные события в лесу вспоминались всё реже и реже, потому что теперешние события по своей жестокости и постоянной возможности умереть затмевали те, лесные.
На душе было грустно, как это всё насточертело. И главное, ведь хотели воевать, хотели стать героями, а вышло совсем не по-людски. Хаваем тут пойло немецкое, пашем, как рабы, а просвета нет. Те, кто добровольно попал в Германию, тех распределяли по хозяевам, у них там, говорят, даже клубы есть и их обучают всякому ремеслу. А нас ни хера ничему не обучают, только гнобят на разных черных работах, того и гляди – загремишь еще куда похуже.
Гриша с неподдельной завистью думал о тех, кто приехал в Германию по своей воле и поэтому жил в нормальных условиях без надсмотрщиков и старост. Не ведая страха и унижений. Но зависть эта шла не оттого, что те спали не на топчанах, а в чистых постелях, – нет, не поэтому. А потому, что если ты почти как вольный, если за тобой не следят из всех щелей, то ты можешь, как свет в копеечку, сбежать. Полдня тебя никто не хватится, а то и день, если всё правильно продумать.
Такие мысли занимали его всё чаще и чаще, он просто грезил побегом. Но отсюда не сбежишь. Внутри вроде бы какая-то воля есть, а вот периметр и выход на работы охраняет немчура с собаками. Он Ваське уже все уши прожужжал, но тот не особенно верил в успех дела. Свеж в памяти был еще тот побег, когда Толяна убили. Вася, думая об этом, невольно вздрагивал. Нет, всё что угодно, но не побег. Убьют, как пить дать.