Когда они, теперь уже вдвоем, посмотрели туда, куда ушла женщина, ее не было. Лишь старик в помятой шляпе и тростью с блестящим набалдашником одиноко стоял на остановке. Ребята снова, в этот раз не скрывая удивления, переглянулись. И тут равномерный шум улицы сменился отвратительным визгом тормозов. Газель-фургон на полном ходу врезалась в троллейбус, из которого они вышли несколько минут назад. Света прошептала:
– Мы ведь в нем только что ехали… И если бы не вышли, то попали бы в аварию, – девушка ошеломленно замолчала, продолжая держать Степана за руку похолодевшими от волнения пальцами.
Степан дернулся:
– Люди… Надо помочь!
Светлана повисла на его руке:
– Нет!
– Ты что? – удивился он, глядя как под газелью расплывается пятно, а из троллейбуса выбираются перепуганные люди.
– Я крови боюсь…
– Тогда стой здесь. Удар был сильным. Наверняка есть пострадавшие, – торопливо произнес Степан. – Я скоро вернусь.
Светлана затрясла головой, прижимая к щекам ладошки. Степа вручил ей свою сумку и поспешил к покорёженному троллейбусу. Его мысли были там, на месте аварии, с пострадавшими пассажирами. Пробегая мимо остановки, он чуть не столкнулся со стариком в помятой шляпе, который с прищуром взглянул на него и внезапно улыбнулся. Буркнув «извините», Степан побежал дальше. Перед глазами появился и исчез сверкнувший на солнце серебряный набалдашник трости в виде совы, абсолютно не гармонировавший с потрёпанным обликом владельца.
ГЛАВА 4. Старинная книга и шкатулка с артефактами
Пал Палыч был взволнован. Повесив пальто мимо вешалки и даже не заметив того, что оно упало на пол, он направился в гостиную. Видящие! Причем сразу двое! Значит, он не ошибся и его странный сон был, как говорится, в руку. Девушку он раньше не видел, а вот парня-очкарика не раз встречал на остановке. Но кто бы мог подумать, что такой скромный, вечно погруженный в собственные мысли, и честно говоря, невзрачный субъект окажется Видящим?
Сообразив, что у него на голове все еще шляпа, а в руке трость, Мережков усилием воли заставил себя успокоиться. Нарочито медленным шагом вернулся в коридор, поднял пальто, аккуратно повесил его на вешалку, пристроил сверху на крючок шляпу, а в подставку для зонтов – трость и вернулся в гостиную. Все то время, пока руки совершали привычные движения, он думал.