– Но его же не было, – пролепетал дух. Однако Яррен привстал и положил ладонь на бесполезный в беседе с невидимкой, но очень грозный кинжал, и дух не стал испытывать терпение родового мага. – Понял, понял, не надо демонстраций. Второй шаг – исключить возможность встречи учеников, чтобы духовная связь не дала о себе знать возникновением симпатии и дружбы.
– Какие же вы мерзавцы, – скрипнул зубами Яррен. – Теперь верни мне, что взял.
– А договор? Ты обещал мне заключить со мной договор, а Яррен фьерр Ирдари всегда держит слово!
Кронпринц не выдержал, криво усмехнулся, с сочувствием глядя на полукровку:
– Как же плохо быть святее Белых гор, Яррен!
– И не говори, – кивнул горец. – Что ж, я подтверждаю при свидетеле, кронпринце Севера, сиятельном Игинире Алье Дитане вер Лартоэне наш договор, Ирдан, внук Ирдана. Ты возвращаешь мне изъятые воспоминания о моей жизни, а я назначаю тебя своим хранителем, обязуюсь призывать в первую очередь только тебя и расплачиваюсь за помощь строго оговорённой и согласованной ценой.
Дух дрожащим от возбуждения голосом спросил:
– А воплощение? Ты обещал мне помочь!
– Подтверждаю! – Яррен не стал вдаваться в подробности, но Рамасха не упустил шанса узнать тайну.
– Я не могу свидетельствовать то, о чём не знаю, – довольно сощурился принц.
Пришлось полукровке признаваться, что обещал духу жениться только на такой девушке, которая сможет дать дэриэну вторую жизнь.
– То есть клятва обязала тебя жениться только на риэнне? – зачем-то уточнил Рамасха очевидное.
– Или на Белой королеве, – улыбнулся Яррен. – Любить – так королеву, Игинир.
Северянин спрятал взгляд.
– Или ту, кто может ею стать… – прошептал он. – Но Белой королевы нет полтора века, и вряд ли она появится при твоей жизни, Яррен. И даже если родится, окажется слишком мала.
– Что такое возраст для мага?
Вредный дух не нашёл другого момента, чтобы вернуть ограбленному потомку изъятую память. Яррен застонал, схватившись за голову.
– Чтоб тебя! Предупреждать надо!
– Нет времени, потомок. Император здесь!
Несчастный горец, придавленный возвращёнными воспоминаниями, только хватал воздух ртом, как рыба, вытащенная на берег. А когда он отдышался, на его искажённое яростью лицо было страшно смотреть.
– Ирдан, можешь передать своим, такого я не прощу. Клянусь бессмертием, Таррэ сильно пожалеет о том, что сделал. Белогорье совершило большую ошибку, когда решило, что может играть мной как пешкой.