– Коли, приготовь дрон к работе, мы его оставим покружить снаружи станции, – скомандовал Текс.
Сплошным потоком в голове капитана проносились вопросы без ответов и различные варианты всевозможных ситуаций, вытекающих одна из другой. Пока всё было разрознено, разбито, но он прекрасно понимал, что рано или поздно сложит единую картину происходящего.
Стыковка у южного моста
Тринакрия находилась в режиме стыковки. Специальные пилотные двигатели со сжатым воздухом позволяли управлять на этом этапе с чрезвычайной деликатностью и безопасностью.
Капитан, наблюдая за операциями, отдал приказ:
– Коли, выпускай дрон.
– Дрон отцеплен, – дала отчёт Коли. – Фиксирую его под углом 25 градусов над внешней переборкой и ставлю в режим ожидания.
Переключаясь на управление фрегата, Коли обратилась к центральному компьютеру Тринакрии:
– Сейчас займёмся тобой, Тётя, – манипулируя системой стыковки, нежно сказала Коли.
– Стыковка завершена, – констатировала пилот примерно через тридцать секунд и, затем, в микрофон более шутливым тоном произнесла, зажимая пальцами нос: – Компания «КолиннАэрСпейсЛинии» была рада видеть вас на борту и с нетерпением ждёт новых встреч в ближайшее время. Спасибо всем.
– Каждый раз одно и тоже, – сказал Баг, видя, как брови учёных-исследователей поползли вверх от удивления и, обращаясь к Коли, иронически спросил, в тон ей, зажимая нос: – А разве компания «КолиннАэрСпейсЛинии» не заботится о разгрузке багажа?
– На это есть наш Малыш, который путешествует и ест бесплатно! – имея ввиду Бага тем же тоном ответила Коли.
Все стали готовится к высадке.
Посадочный док южного моста был хорошо освещён и, вдалеке отлично вырисовывались три фигуры, ожидающие экипаж.
Один – полноватый, с осанкой уже немолодого человека, был начальник станции, профессор Чарльз Лагò. На его большой голове волосы, уже все поседевшие, остались только на затылке. Умные, тёмные глаза смотрели строго из-под седых густых бровей. Узкая полоска губ была сжата так сильно, что, и без того не полные, губы вообще исчезали с лица. Во всём его облике чувствовалось напряжение и нервозность.
Две другие мужские высокие фигуры, явно спортивного телосложения, стояли поодаль от профессора и о чем-то серьёзно шептались.
Ко всей группе ожидающих приближался высадившейся экипаж с пассажирами.