Внутри Хилоновой палатки его уже ждали избранные друзья, исполняющие обязанности прислуги, поскольку рабов на священные участки не допускали. Хилон соскоблил с себя ритуальную краску, омылся чистой тёплой водой, и бронзовое зеркало отразило высокого широкоплечего мужчину приятной наружности, с короткими вьющимися волосами и аккуратно подстриженной русой бородой. Врач Петрей быстро осмотрел подопечного, после чего передал его в руки массажистов. Наконец усталый победитель с наслаждением погрузился в драгоценную яшмовую ванну, выигранную его предком Кретеем на тризне по герою Войны Ста Царей Олифену. В исходящей паром воде уже плавал мешочек со сложной смесью трав, солей и эликсиров, расслабляющих и укрепляющих тело. Хилон блаженно прикрыл глаза, но не зря говорят, что боги завистливы к радостям смертных. Входной полог откинулся, и в шатёр вошёл Анексилай, сын Анексилема.
Род Анексилая Менетеида по прямой линии восходил к древним анфейским царям, а от них – к самой прекрасновласой Аэлин. Из-за этого, а также из-за богатства и надменности членов этого рода во все времена подозревали в стремлении к тирании. Как и большинство Менетеидов, Анексилай был красив: безупречно правильные черты лица, большие ярко-голубые глаза, по-верренски подведённые тушью, длинные золотистые волосы, тщательно завитые, умащенные и перехваченные пурпурными лентами. На вид – изнеженный щёголь, на деле – грозный полководец, воин и первая знаменитость Анфеи. Его поединок с вожаком таврофонских кентавров Бохром вдохновил целое войско скульпторов и живописцев, ему приписывали связи с богинями и нимфами, а в то, что сын царицы далёкого Карам-Ишара, прекрасной Нефрекет, рождён от анфейского стратега, не верил только её муж. Хилон во многом не одобрял Анексилая, но был женат на его сестре и считал в некоторой степени союзником.
– Калимера, – сказал Хилон, – прости мой неподобающий вид.
– И тебе привет. Прошу, не беспокойся. – Извиняющийся жест Анексилая вышел царственно небрежным. – Прости моё вторжение. Даже важное дело не сможет меня извинить.
– Анексилай, ты желанный гость в моём доме. Присядь, тебя, должно быть, мучит жажда.
Хилон коротко покосился на своего наперсника Полимаха, немедленно скрывшегося за ширмой. Полимах недолюбливал Анексилая за его манерность, но именно потому счёл бы зазорным показаться в его глазах грубияном, не знающим приличий.