– Глория…
– Я не буду пить её чай! Может, это она его убила!
– Кларка Стюарта?
– Да! – шёпот её был отрывистым и нервным.
– Она тоже была его любовницей? – улыбнулся Морис.
– Нет!
– Жаль.
– Вон она идёт со своим чаем, ты знаешь, чем пахнет клофелин?
– Знаю. Ничем.
– Замечательно…
Мадам несла чашки на металлически-зеркальном подносе, они дрожали на нём так же тихо, как и руки миссис Браун.
– У вас очень красивый дом, – сказал Морис, пытаясь помочь.
– Нет-нет, я сама, – сказала мадам, – присаживайтесь к столу.
Они сели за небольшой деревянный стол, что стоял посреди гостиной. Мадам поставила поднос с краю стола и стала расставлять чашки. Когда всё было готово, она тоже присоединилась к гостям.
– Этот дом последнее, что осталось у мисс Клетчер, – сказала она, когда наполнила все чашки.
– Последнее? – удивился Морис и отхлебнул из чашки, несмотря на все подмигивания Глории.
– Да, у нас было три дома.
– Три? – подпрыгнула на стуле Глория.
– Да. Один принадлежал покойному отцу Эммы, другой – моему отцу и, как понимаете, мне, он перешёл мне по наследству…
– Я понял, мадам.
– А третий достался нам от деда. В нём мы сейчас, – она оглядела привычную обстановку и вздохнула. – Это самый скромный дом.
– Скромный, – поперхнулся Морис.
– Да, – улыбнулась она, – может показаться, что мы богаты, но это было очень давно… Наша семья занималась займами.
– Это что-то вроде банка?
– Да, небольшие конторы. Отец Эммы хотел, чтобы она пошла по его стопам, но она грезила сценой. Однажды на неё вышел человек, он подошёл к ней после спектакля и предложил роль в кино.
– Кем был этот человек?
– Он представился как Стефан Нильсон.
– Стефан Нильсон, – Морис достал блокнот и записал, – и что было дальше?
– А дальше она… она почти не появлялась дома, мы жили в разных домах, я жила на другой улице. Один раз она пришла ко мне. Её трясло, она сказала, что теперь нам нужно будет жить вместе, в этом доме, а другие дома выставить на продажу.
– Почему? – удивилась Глория.
– Ей нужны были деньги.
– И вы согласились?
– А что мне было делать? Её всю трясло… Сколько ужаса в глазах…
– Кому она должна была денег, – Морис посмотрел в блокноте, – Стефану Нильсону?
– Нет. Она сказала, что ей нужны были деньги на адвоката.
– На адвоката? Но это баснословные деньги.
– Она сказала, что вляпалась, – миссис Браун еле выдавила из себя столь несвойственное ей слово, – вляпалась в плохую историю.