Закручивая вентиль изнутри камеры, в крошечное окошко иллюминатора он видел равнодушную спину жены.
Зачистка заняла немало времени. Пришлось плазменным резаком проделать лаз в обшивке, разжать прорезь при помощи ключа-мультитула и выдернуть через него тела одно за другим, подцепляя крюком на телескопической ручке. Проделывая уже привычные манипуляции, Алекс думал о том, что в древности моряки хоронили погибших по пути прямо в море. Рыбы съедали тело до косточек, и человек вносил свой скромный вклад в удобрение планеты. Да, так, наверное, даже лучше, чем в деревянном ящике под землей в компании червей. Впрочем, даже там ты не оставался один. Сейчас же, если не повезет быть сожженным в одном из орбитальных крематориев, путешественники находят свой последний приют в космосе.
Просто умереть от старости – самый неприятный исход. Сгниешь в тепле корабля, растечешься по всем поверхностям, протечешь в приборы. Если разгерметизация – превратишься в статую, замороженный кусок мяса, и так будешь лететь сквозь космос. В этом путешествии, может, и есть своя красота, но нет никакого уюта. Только одиночество и полная ненужность. Разве что повезет войти в атмосферу, вспыхнув на долю мгновения, чтобы какой-нибудь мальчишка увидел «падающую звезду». Нет, одному лететь через эту черноту отвратительно. Впрочем, вдруг есть и в космосе свои падальщики? Невидимые глазу, неразличимые на радарах, они сопровождают наши корабли в надежде…
Алекс обернулся. Неприятное чувство. Выдумаешь какую-нибудь глупость, а потом сам в нее и поверишь. Космос был неизменно пуст и равнодушен к пришельцам. Нет, так их нельзя. Вытаскивая тела одно за другим, Алекс прибивал их одежду к обшивке при помощи пневматического молотка. Это наверняка выглядело странно со стороны, но, к счастью, никто, кроме Лизы, подсматривать за ним не мог. Когда вся семья «выстроилась» в рядок, Алекс, стараясь не смотреть в лица, примотал тела друг к другу куском оплетки. Издалека могло показаться, что любящие родители, обнявшись, склонились над своим чадом. Закрепив узлы для надежности монтажным клеем, мусорщик что было сил толкнул мертвецов в космическую безбрежность.
Когда Алекс выплыл из шлюза, Лизы за пультом уже не было. Обтерев, насколько это было возможно, пот влажным полотенцем, он направился к койке, где пристегнул себя ремнями для сна в условиях невесомости. Через коридорчик, на соседней койке, лежала, отвернувшись к стенке, жена. Она уже давно не была такой, как на свадебной фотографии, висевшей сейчас у Алекса над головой, но растянутый на широких бедрах комбинезон с отстегивающимся для отправления естественных надобностей прямоугольником гнал всякий намек на сон. Поворочавшись несколько минут, Алекс не выдержал и протянулся к жене через проход, аккуратно погладив мягкое.