– А ты смышлёный парень, – похлопал его по плечу герцог. – Пойдем, всё-таки проводишь меня. И прихватил с собой чековую книжку.
Войдя в библиотеку, Викториан наблюдает такую картину: этот Либрес развалился в «ее» кресле и пьёт «его» виски. Как только герцог увидел этого лысеющего, но как ему кажется тщательно скрывающего это, зачесывая три волосины набок, не самое лучшее подобие мужика, ему захотелось, как максимум его придушить, как минимум затолкать виски вместе со стаканом тому в глотку.
Увидев герцога Жилбер вскочил, едва не пролив на себя виски, и протянул свою потную руку.
– Герцог Ронвелл, щебетал тот,– я так рад с вами познакомится.
Викториан посмотрел на руку, величественно прошёл мимо него и сел за стол.
– Для начала, не герцог Ронвелл, а Ваша Светлость.
Жиблер в недоумении опустил руку. – Ваша светлость, я Жилбер Либерти.
– Мне плевать, как вас зовут мистер Либрес, – сделал акцент на слове «Либрес».– Вас сюда никто не звал и задерживать не собирается. Поэтому перейдем к делу. Сколько?
– Что сколько? Я вас не понимаю.– Заморгал Жилбер.
Викториан стукнул кулаком по столу, от этого старикан как показалось герцогу, чуть не отдал Богу душу. Ему даже стало смешно, но он не подал виду. Открыл чековую книжку, написал внушительную сумму и протянул ее Либерти. Увидев чек Жилбер судорожно сглотнул, сумма оказалась больше той, что должна была Шеридан.
– Я думаю, хватит?
– Да ваша светлость, более чем,– заикаясь, промолвил Жилбер
– Значит, избавьте меня от своего присутствия. Только сначала напишите расписку, о том, что мисс Шеридан вам больше ничего не должна.
Либерти сразу же принялся за расписку, а Викториан в ожидании отошёл к окну. «Так вот о чём она вчера говорила»…
Кхе-кхе, услышал Викториан. Обернувшись, увидел Жилбера протягивающего лист бумаги. Быстро пробежал глазами, – годится, – и направился к двери.– Джозеф проводи мистера Либреса, – проговорил, не останавливаясь, герцог.
***
Когда Шеридан подходила к замку, солнце уже готовилось к закату, она отвела Мэйлоу в конюшню. Сразу подбежал конюх, предложил забрать поводья, чтобы почистить и накормить лошадь.
– Нет, Тони я сама хочу поухаживать за Мейлоу – конюх сразу же откланялся.
Шеридан встала на табуретку расстегнула седло и не без труда стащила его с лошади. Всё время, пока Шеридан тащила это седло чтобы повесить на изгородь, она ойкала, айкала приговаривая, – Я тебя, конечно очень люблю Мейлоу,– говорила она кряхтя,– но почему твоё седло такое тяжёлое? – она попробовала взгромоздить его на изгородь и чуть не рухнула вместе с ним.