– Ты никак пуговицу ему согнуть ухитрился за этот миг?! – ахнула женщина. Владимир самодовольно пожал плечами, орлом поглядывая на интересную вдовушку из Голициных.
– Я ещё и не то могу, – раздухарился подвыпивший (несколько раз пришлось мирить поссорившихся вельмож и пить "мировую" вместе с ними) князь.
– Можно? – Указал он рукой на протазан унтера.
– Давай, – махнул рукой такой же нетрезвый император. Руки спортсмена обхватили прочное древко, сжали и… древесина затрещала, явственно проминаясь под стальным пальцам.
– В щепу не могу, – расстроенно сказал Владимир, – дерево очень уж хорошее. Зато вот так могу…
Тут он снова широким хватом взял протазан, напрягся и замер, а затем протазан… порвался. Во всяком случае, именно такое впечатление сложилось у присутствующих.
– Эпическая сила, – потрясённо выругался унтер и замер виновато. Но на это никто не обратил внимания.
– Да получается, что ты не хуже Геркулеса, – с азартом сказал Пётр.
– Лучше, – пафосно сказал принц, принимая "статуйную" позу – всё ж таки не с голой жопой бегаю.
Немудрящая шутка оказалась вовремя, так что хохот, вылетевший из императорской ложи, услышали все.
Турнир прошёл великолепно – опыт из будущего, да опыт местный – и получилось прямо таки эпично по даже по меркам избалованного Петербурга. Впрочем, сам попаданец самокритично признавал, что средний уровень дотянул максимум до уровня Дня Города где-нибудь в провинции, хотя и были определённые прорывы. Ну и самое главное – Елизавета вновь стала улыбаться, так что император ходил сияющий.
– Пётр Фёдорович, ты тут на турнир деньги выделял…, – начал разговор Рюген.
– Как же, тридцать тысяч. Ты если свои вложил, так не стесняйся, я верну, – быстро сказал Пётр, – знаю ведь твою щепетильность, да и брал ты мало для такого-то праздника.
– Да нет, – удивился Вольгаст, – вернуть излишки хочу.
– Да много ли их? – махнул рукой император.
– Тридцать пять тысяч.
– Чеего?!
– Тридцать пять тысячь, – с терпеливым видом повторил попаданец.
– Я слышал, но откуда?!
– На как откуда? Я ж тебя спросил – можно ли ли привлекать меценатов, так ты ответил:
"– Делай что хочешь, праздник полностью на тебе с Павлом".
– Так я и развернулся – билеты купцам продавал, да пожертвования собирал.
– Какие пожертвования, какие меценаты!? – Вскочил император, диким взглядом глядя на Грифича.