Дукун вместо ответа отшатывается назад и хватает небольшую бутылочку, набирая в рот горючую жидкость. Шаг вперёд и снова щёлкаю пальцами, тут же прикрывая рукой рот Великого Мага, мешая ему выдохнуть в мою сторону. Додот с воем отшатывается, хватаясь за обожженный рот и глядя на меня с испугом и ненавистью.
– А это… – ещё шаг, снимаю с пояса одного из подтанцовки керамбит[64] и провожу лезвием по руке Додота, – чтобы больше не шалил. Махатмы велели передать, что у тебя остался последний шанс исправиться.
Прячу нож в складках одеяния, Додот провожает его испуганно-обречённым взглядом. Он мошенник, но сам искренне верит, что творит настоящую магию. Собственная кровь в моём распоряжении пугает его до чёртиков.
– Я уйду дальше по Тропе Судеб, – доверительно наклоняюсь к нему, но говорю достаточно громко, чтобы слышали окружающие, – в поисках несправедливости. Но если жители индийской общины снова будут жаловаться Махатмам на тебя или кого-то ещё… Явлюсь наяву или во сне, что ещё хуже. Ты понял?
Доверительно наклонившись, напеваю негромко:
– Когда из яви сочатся сны, когда меняется фаза луны,
– Я выхожу из тени стены, весёлый и злой!
Дукун отшатывается, переведённая на английский русская песня звучит заклинанием. Добиваю, проглатывая ненужные куплеты:
– Ты спишь и видишь меня во сне,
– Я для тебя – лишь тень на стене…
– Сколь неразумно тебе не верить в силу дорог!
Пальцем черчу на лбу крест и…
– Когда я в камень скатаю жест —
– Тогда в крови загустеет месть
– И ты получишь дурную весть
Дукун оседает, падая в обморок.
* * *
Путешествие по тропической реке удовольствие довольно специфическое. Необыкновенная красота вокруг частично примиряет с москитами, мошкой и бытовыми неудобствами.
Полулежу в большой лодке и наблюдаю за хлопочущими индусами, возящимися с парусами или сидящими на вёслах, жизнь кажется безоблачной и удивительно прекрасной. На середине реки москитов почти нет, лицо обдувает тёплый ветерок и остаётся только грезить наяву, наслаждаясь экзотикой.
Часто встречаются кайманы, больше всего похожие на полусгнившие брёвна. Иногда бревно начинает плыть поперёк течения, после чего следует молниеносный бросок и мелкое животное, забывшее об осторожности, становится добычей пресмыкающегося.
Заметил ягуара, лежащего на большой ветке, нависшей над рекой всего в десятке метров от нас. Большая кошка проводила ленивым, чуточку презрительным взглядом и широко зевнула.