Зато друзья и знакомые, среди которых было много бывших одноклассников, подметили другой его талант – безотказно помогать людям. И этот талант нещадно эксплуатировали. Вскладчину купили ему старенькую машину с большой дырой в переднем крыле. Арсения можно было в любое время дня и ночи попросить о помощи – он бросал все и ехал, куда нужно. Кто-то просил переправить на дачу вещи, кого-то нужно было подвезти к самолету, кому-то негде было жить – и он жил в его доме годами. Зоозащитники просили отвезти к ветеринару подобранное животное – и часто потом это животное «забывали» забрать и оно поселялось навсегда в его доме. Собственно говоря, ежедневные богемные тусовки и бесконечная помощь окружающим были его единственными занятиями. В его неупорядоченной жизни смешались день и ночь. Он спал урывками – и снова приходили люди, и снова звонили друзья, знакомые и знакомые знакомых с просьбой помочь, подвезти, выручить. Он вставал, пил крепчайший кофе, набивал трубку крепчайшим табаком и заводил свою машину с дырой в крыле.
Иногда он думал о Соне. Удивительно – весь класс постоянно общался, а о ней никто ничего не знал. Он вспоминал их споры и первый неожиданный поцелуй. «Интересно, что стало с нашей «женой декабриста»? – иногда гадали они с матерью, пока та была жива.
А Соня шла вперед. По стране расползался пожар войны, гремели взрывы, тонули подлодки и падали самолеты. Соня ездила добровольцем по местам катастроф во главе маленькой взрослой «тимуровской команды». Их называли «добрые спасатели».
В одной из поездок Соня простудила ноги. После этого стала ходить с палочкой, что ничуть не умерило ни ее энергии, ни пыла спасателя.
Разваливались образование и наука. Но Соня успешно занималась и тем, и другим. Довольно быстро защитила диссертацию, но – вопреки мечте родителей о карьере – пошла работать в школу. Тут у нее тоже была своя «тимуровская команда» – школьный волонтерский «Отряд добрых дел». С ее удачным замужеством у родителей тоже случился «облом»: вокруг не было подходящих «декабристов». Правда, пару раз Соня побывала в ЗАГСе – исключительно для самоутверждения, но мужья не могли угнаться за стремительностью ее добра и уж тем более не желали усыновлять детей. А вот Сонечка – теперь уже Софья Сергеевна – усыновляла.
Первым был Димка. Тогда в одном из южных городов прогремел очередной взрыв террористов. Погибших и раненых – более 200 человек. Сонечка собрала свою тимуровскую команду и устремилась делать дело своей жизни – помогать людям. Городок был небольшой, все друга знали. Объединиться и помочь семьям пострадавших – дело элементарной организованности. Вместо этого, как у нас всегда, кругом был полный кавардак. Кто за что отвечает – непонятно. Гуманитарная помощь и благотворительные фонды разворованы. Пострадавшие предоставлены сами себе. «Что делать будем, Софья Сергеевна», – спросили ее «тимуровцы», оглядевшись. Соня присела на крыльце местной больницы и задумалась. К ней подошел мальчик лет двенадацати: «Я знаю, вы – добрые спасатели. Меня зовут Димка. Я сбежал из психбольницы». Соня посмотрела на него: «Мне надо позвонить твоим родителям, сообщить, что ты сбежал из больницы». Мальчик опустил голову. Родителей не было. Он жил в детдоме. По случайности, стал свидетелем взрыва. Ему стали мерещиться кошмары: кругом виделась кровь и фрагменты тел. Его положили в психиатрическую больницу, но тут он услышал о «добрых спасателях», убежал и пришел к ним. Она позвонила в больницу, там ответили: мол, забирайте, если он вам нужен. Позвонила в детдом – там сказали примерно то же самое. «Дурдом, – пожала плечами Соня. – Люди погибли – никому нет дела. Деньги и лекарства украли. Ребенок сбежал из психбольницы – всем все равно». Потом объяснила мальчику, что они вместе будут помогать людям – и ему станет легче. Поставила задачу: мол, ты местный, всех знаешь, собери своих друзей – пробегитесь по домам пострадавших, узнайте, где что творится и сообщите нам. Буквально через полчаса от подростков поступили первые сведения, и Сонечка со товарищами устремились вперед.