– Начнем с легких задач. – Лаесс повел меня на улицу. – Выполнишь комплекс с утра перед завтраком. Прежде чем заниматься на полосе, необходимо подготовить тело. Мы, змеи, быстро приобретаем гибкость мышц и хорошую реакцию на любые виды обороны и даже нападения. В ипостаси змеи ты очень опасна, но еще не умеешь этим пользоваться – всему надо учиться с нуля. Оборачиваться тоже нужно уметь, уже сегодня можно попробовать, чтобы ты начала привыкать к изменениям. Отрис научит тебя обращаться с даром.
– Хорошо, – кивнула и отошла от него.
Мужчина скинул жилетку, едва прикрывавшую торс, и остался в легких штанах, которые еле держались на бедрах. Начал показывать простую разминку и несколько стоек. А тем временем я попросту выпала из реальности, не в силах оторвать от него взгляд.
– Вот это и будем делать. Яхна, ты слышишь меня? – он подошел ко мне ближе.
Я продолжала растерянно смотреть на него.
– Ты привыкнешь. Тебя будет тянуть к нам так же, как и нас к тебе, – заверил он и провел рукой по моему лицу. Задержавшись на губах, обвел контур, заставляя меня их облизать.
– Жажда тебя будет непреодолима. Ты для нас – все. – Он медленно наклонился и, придерживая меня за лицо, поцеловал, нежно исследуя мои губы и будя во мне что-то странное, жгучее…
Оно жаждало большего. Я отпрянула, прерывая контакт и начиная нервничать. Лаесс заулыбался, напоминая довольного кота, и отошел от меня.
– Повторяй за мной движения.
– Давай, хочу побыстрее научиться всему и накостылять тебе за поцелуй, – не удержалась от колкости.
– Разве тебе не понравилось? – подначивал он меня.
В ответ я только фыркнула. Не признаваться же, что понравилось и что захотелось большего?!
Под строгим надзором я начала тренировку. Лаесс был прав: мышцы не в таком уж слабом состоянии. Скорее, в «спящем». За пару недель, конечно, в идеальное состояние не привести, но на дело уже можно выйти.
Через час я остановилась, чувствуя, как задыхаюсь.
– Думаю, пора отдохнуть, – улыбался довольно Лаесс.
Силы хватало только на то, чтобы упасть на траву. Конечности онемели от нагрузки и не хотели двигаться.