Лишь в одном элементе чувствовалась рука мастера, в черепе козла. Он отполирован до блеска, не видно ни одного шва на нём. От него отражались все лампы на потолке, именно этот череп считается произведением искусства. Поймал себя на мысли, что основная его красота не только в прекрасном исполнении, а в знакомом образе. Как бы не пытался, у меня не получалось вспомнить откуда он, скорее всего, из далёкого детства.
– Майкл, ты не представляешь, в каком волнении я нахожусь! – потирая руки между собой, говорил Клиф. – Знаю, ты мужик умный и скорее всего, догадался, как именно работает мой механизм, но прошу, дай мне провести эту презентацию для тебя!
– Конечно, я…я с радость послушаю, – не много удивленно, сказал я.
– Прекрасно, тогда начнём! – немного прокашлявшись и поправив бабочку ярко-красного цвета, он начал вещать. – Многоуважаемый, Майкл Трэй, безумно счастлив, что спустя столько лет ожидания, могу лично для тебя представить свою машину для казни, перед вами «Очиститель»! – глаза Клифа блестели от восторга, дали ему волю, не задумываясь, начал прыгать от счастья как ребёнок, но монотонный голос противоречил глазам. – Работа машины проста, главное в ней – посыл! Главная моя задача и задача моего изобретения, это показать через боль и страдания заключённого, что вся его гниль находится снаружи, а внутри он остаётся таким же обычным человеком. Все его пороки, грязные мысли и мотивации к совершению последующих деяний, это всё находится на оболочке. И когда мы начинаем слой за слоем убирать её, когда на человеке не остается отличительный черт: волос, татуировок, шрамов, половых признаков. Мы видим, что он абсолютно чист внутри, как и мы с тобой. Ты понимаешь меня, Майкл?
Меня в легкой форме шокировало. Как бы грамотно, красноречиво, а главное, убедительно, Клиф не рассказывал о замысле своего изобретения, для меня это всё казалось бредом. Услышал бы его любой врач, Нейла, признали психически больным. Мне трудно оспорить тот факт, что он харизматичен и, если бы он выступал на публику, люди за ним пошли, но не смотря на его ораторские способности, меня не покидала мысль, что передо мной стоит безумный фанатик своей теории. И только для того, чтобы проявить благодарность за приглашение, я одобрительно кивнул.
– Безумно рад, что мы понимаем друг друга, – голос всё так же оставался непоколебимым, но после моего мнимого одобрения, на его лице появилась улыбка, такая возникает у маньяка, загнавшего жертву в угол и готовый нанести смертельный удар, – но хочу копнуть ещё глубже, мерзкую оболочку мы преодолели: органы, ткани мышц, кровообращения, нам больше не интересны. Следующим идет каркас человека, то есть скелет, а дальше? Душа?.. Нет! Дальше наступает полное искупление. За весь свой путь наказания человек очищается от грязи, копившаяся на его теле годами, и превратившаяся в не отрываемый нарост. Вот он, путь очищения, вот как я вижу свое детище! Но скажу честно, первоначальная задумка – это уничтожение оболочки, а всё остальное эпатаж. Ты же меня прекрасно понимаешь, провести казнь, это просто, их проводили и 500 лет назад, а вот чтобы это было красиво и эффектно, для этого нужен дар.