Последняя расхлябанность. Манифест дада и тридцать три уголовных рассказа - страница 3

Шрифт
Интервал


Самый красивый ландшафт, какой я знаю, это кафе «Barratte» в Pariser Hallen. По двум причинам. Там я свёл знакомство со многим родственным, которое среди прочего нашёптывало мне: «C’est possible que je serais bonne, si je savais pourquoi». Злобно призна́юсь: я бледнел от радости. И потом в этом приветливом кафе Жан Картопэ, который связывается только с господами без стоячих воротничков, резко перестал со мной общаться, потому что я по неосторожности обронил имя Пикассо.

Ах, милые сердцу фарфоровые белые тарелки! Ибо… Вот ведь: прежде хотелось передать посредством живописи то, что якобы не мог выразить словами, то есть то, чего у тебя вовсе не было. (Хо-хо! Как будто мог аккуратненько увековечить хоть вице-королеву, когда б не знал, что она – не кресло!) Давно и наперёд уже осмеяно, где были бы все эти пачкуны, если бы перестали фабрить писанные маслом фотографии. (Кстати, подсказка: побольше девушек, пожалуйста, побольше девушек!) Но впечатления! И вот: ч т о толку, если, проморгавшись, сможешь приспособиться к тому, что каждый едок картофеля усматривает только одну корову, но способен т а к надуться от важности, что это была е г о корова, совершенно о с о б е н н а я корова, короче: корова-избавительница? Трам-там-там! Но какова экспрессия! Ха-хо: ч т о толку, если, обалдев, видишь, на что способно прилагательное, но ведь и ему пока не удавалось что-то объяснить, то есть ещё не написалось, а уже не удалось? Но кубисты, футуристы! Оп-ля: чемпионы этого прямо-таки ультрафиолетово-неудачного заезда кисти хоть и раструбили о себе, они (ух!) – освобождающе сорвутся с высоких качелей стиля. (Номер на трапеции! Номер на трапеции! Примерно так: «Уж это смущение мы раскачаем!») Они добились лишь того, что не только ни один шиньон не колыхнулся, но ещё и самые дикие ослы снискали успех своей мерной поступью. (О забросанный грязью Саго́! И т. д., и т. п.) Бесчинство! Бесчинство!! Бесчинство!!!

Параграф 8 в принципе обращён к недорослям: это азбучное, чрезвычайно азбучное. Но всё же пометьте себе на всякий случай вот ещё что, маленькие мои:

а) Скульптура: очень несподручная игрушка, заточенная метафизическим взглядом широко раскрытых глаз.

б) Музыка: замена пантопона или героина. (Даже доазбучно!)

в) Поэзия: мальчик попал в беду. Рецепт: спроси его, о которой он мечтает, и ты сможешь ему сказать, с которой он ещё не спал. (Само собой разумеется, в беде пребываешь п о с т о я н н о; но в настоящие-то тиски уже не зажат.)