Лицо целителя расплывалось. Я моргнула, и наконец увидела все четко.
– Даже не думай вставать, – предупредил он и вышел.
Я перевела взгляд на потолок. А все этот Гайер. Уснувшая было злость снова вспыхнула.
«Эм, Джойс».
Нет, у меня точно галлюцинация. Надо сказать Хенксу, что…
«Нет у вас никакой галлюцинации», – заявило мое внутреннее «я» голосом Гайера. – «К сожалению».
Значит, я сплю. Точно сплю! Сейчас прозвенит будильник, и все это ужасное утро окажется кошмаром.
«Джойс, возьмите уже себя в руки. Вы же взрослая девушка», – Гайер вздохнул. – «Вспомните, какой артефакт мы делали».
А какой? Вроде что-то связанное с сознанием. А, точно, целительский артефакт для возвращения из комы. Он должен вытягивать сознание человека обратно в мир.
«Да, верно. Он взорвался и, видимо, из-за этого мое сознание вытолкнуло из тела. Так как вы были очень близко, то вы и втянули его. И теперь я здесь», – закончил Гайер.
Стоп. Что? Где здесь?!
– Вы что… – я не договорила, резко села, отчего голова взорвалась болью.
– Я же просил полежать спокойно, – Хенкс, видимо, только зашел в палату и кинулся ко мне.
Я наклонилась, пряча от него лицо и вытирая слезы рукавами. Не хочу, чтобы он видел, мне еще с ним работать.
– Этель, вот что ты творишь, – Хенкс уложил меня обратно и убрал руки от лица. – Ну вот, сосуды на глазах еще больше полопались. И так не красотка была после взрыва.
Он подошел к шкафу и вернулся с пузырьком. Но сейчас закапывать не стал, а махнул кому-то.
– Здравствуй, Этель – передо мной стоял ректор Тиберий Блимс. – Как ты себя чувствуешь?
Я слегка пожала плечами, таращась на него. Ректора студенты в своей жизни видят дважды – во время поступления при приветственной речи и на вручении диплома. Если все хорошо и они нормально учатся, без происшествий. А не как я.
Блимс, видимо, понял, что вразумительного ответа от меня не дождется и перевел взгляд на Хенкса.
– Было частичное магическое ослепление, – начал тот, – Сейчас состояние стабильное. Магичить нельзя будет пару дней, потом все восстановится.
– Почему же тогда Исай не приходит в себя? – спросил ректор.
Исай? Гайер что ли? И тут я вспомнила про его голос в голове.
– Эм, Гайер… то есть, профессор Гайер, он…
– Что? – спросил ректор.
Его голос прозвучал так требовательно и грозно, что я стушевалась.