– Дядя Женя, может быть? – задумчиво сказала Лера. – Он папин лучший друг. Был лучший друг.
– Дай-ка мне его данные, – сказал Павел Николаевич, – проверим дядю Женю на вшивость.
Лера продиктовала, ангел-финансист записал.
– Теперь так, – сказал он. – Слушай внимательно и запоминай, что надо делать…
* * *
Лера и Гриша возникли во плоти в ее квартире на двадцатом этаже, откуда Гриша унес ее в новое существование целую жизнь назад.
Если бы сторонний наблюдатель был в квартире, он бы увидел, как посреди комнаты внезапно появились две фигуры и отразились в большом стенном зеркале.
Лера оглядывалась со странным чувством. Как будто прошлое вернулось, прикоснулось к ней пыльной, старой тюлевой шторой. Лера почувствовала запах пыли, запах горя, пережитого и позабытого отчаяния.
Илюшкины рисунки. Урны с прахом родных. Лера невольно поежилась. После того как она видела их живых, радостных, проживающих свой счастливый день снова и снова, урны казались досадным напоминанием о смертной реальности.
– Я хочу их похоронить, – сказала она Грише, указав на урны, – не хочу, чтобы они стояли тут.
– Обязательно, – согласился Григорий, – все в свое время. Где твой паспорт, ты помнишь?
Лера кивнула. Конечно, она помнила. Когда-то отец сделал маленький тайник в шкафу, поименовав его «наш сейф», – он любил давать смешные названия всему и всем, – в «сейфе» хранились документы и мамины украшения.
После аварии Лера оттуда забрала документы родителей и брата, ее паспорт так и остался лежать рядом с несколькими кольцами, сережками, цепочкой.
Она открыла шкаф, нащупала потайную защелку и вытянула ящичек. Взяла паспорт, задвинула ящичек назад.
Положив паспорт в карман, Лера подошла к двери и подергала ее. Заперто.
Она растерянно оглянулась на Григория:
– А где ключи? Я же оставила их на столе. А теперь их нет.
– Полиция забрала, – предположил Гриша. – Да, проблема. Выйти можем в бесплотии, но паспорт с нами не выйдет, а во плоти сидим запертые.
– Может, сбросим из окна и подберем? – предложила Лера.
– Может улететь далеко, не найдем, – возразил Григорий, высовываясь из окна. – Все-таки двадцатый этаж.
Он повернул голову и посмотрел вверх.
– Найдется какая-нибудь веревка?
– Найдется.
Лера отправилась отыскивать веревку на антресолях, Гриша открыл окно пошире.
– Я выхожу в бесплотии, забираюсь на крышу, ты бросаешь мне веревку, потом привязываешь пакет с паспортом и выходишь в бесплотии на площадку, – наставлял он Леру, – а дальше все по плану.