– При каком мужике? – спросила она.
– Ну том, что сзади.
Корделия обернулась, на этот раз пристально посмотрев назад.
– Там никого нет.
– Ну как же ты не видишь? Вон же!
Позади не было никого – то есть Корделия никого не видела. Значит, вариант остаётся только один.
– У него длинные седые волосы? – спросила она. – И очки, которые как будто ему велики?
– Ну да!
– Ой… Бенджи, я сейчас скажу одну вещь, но тебе это не понравится.
– Ну что такое?
– Я видела там, внизу, старое фото Шеймаса Гидеона. Оно было сделано незадолго до его смерти.
– Нет…
– У него были длинные седые волосы…
– Нет!
– И слишком большие очки. Это призрак, Бенджи. Я его не вижу. А ты видишь.
– Ничего подобного! – воскликнул Бенджи с таким отчаянием, что у Корделии внутри всё перевернулось. – Это обычный старик, живой! Вот смотри!
Он обернулся и помахал рукой пустому на вид коридору.
– Простите, сэр, – сказал он, задрав голову и глядя в лицо кому-то выше ростом, – вы не подскажете, как пройти на первый этаж?
Корделия напряглась изо всех сил, пытаясь разглядеть хоть что-то. Какое-то размытое движение, колебание воздуха… хоть что-нибудь! Но, с её точки зрения, Бенджи разговаривал с пустым местом. Корделия ощутила неуместный укол зависти. «Ну так нечестно! Он же не любит призраков!»
Бенджи перестал улыбаться.
– Ничего-ничего, – сказал он и попятился. – Мы сами разберёмся.
Он шагнул к Корделии и схватил её за руку.
– Пошли отсюда! – шепнул он и потащил её прочь, едва не срываясь на бег.
– Что случилось?
– Это призрак. Ты была права. Но другой призрак, не такой, как у нас в школе. Мне не понравилось, как он на меня смотрел. У него глаза…
Бенджи крепче стиснул её руку и ещё прибавил шаг.
– Что «глаза»? – переспросила Корделия.
– У него глаза стеклянные.
Ребята возвращались в сторону центрального вестибюля той же дорогой, какой пришли. Мертвец не отставал. Бенджи с Корделией хотели было пуститься бегом, потом передумали. Призраки – они могут и парить в воздухе, и исчезать, и проходить сквозь стены. Если Шеймас хочет их догнать, он догонит. Незачем его провоцировать.
Когда Корделия была помладше, она боялась призраков – так же, как чудовища, которое по ночам скребётся в шкафу. Хотя на самом деле она боялась того же, чего и все: неведомого. Способность видеть призраков развеяла её страхи. То, что ты видишь, можно изучить. От того, что видимо, можно спрятаться.