– А, я про мишку знаю, у которого лапу оторвали, про белочку, что золотые орешки грызет, потом про елочку, ее еще срубили, – оживилась девочка, приподнимая голову с подушки.
– Умница! – похвалил ее кот. – Я вот пока с поэтом жил, кое-какими приемами стихосложения овладел, муррр. Даже одну песню придумал, колыбельную.
Кот зажмурился от удовольствия.
– Ой, колыбельные только малышам поют, – отмахнулась Фекла. – Я уже большая, и спать мне не обязательно.
– Можно просто послушать, муррр… Как большой девочке.
– Ладно, пой свою песню. Я все равно не засну.
Кот поджал под себя хвост и тихим, вкрадчивым голосом замурлыкал:
– Помаши, помаши, помаши лиса хвостом,
Нашепчи, нашепчи, нашепчи покрепче сон.
В небе желтая луна,
Показала всем рога.
Наступила тишина,
Детям ночью спать пора. Мур-мур, Мур-мур…
У Феклы под однообразные напевы Зеленого отяжелели веки. Она как могла, держалась, чтобы не заснуть, и сквозь полудрему слушала:
– Мыши, мыши, вы потише,
Феклу мне не разбудите.
Мыши, мыши не шумите,
Феклин сон посторожите.
Девочке, которая никак не хотела отдыхать днем, на этот раз приснились удивительные сны. Мыши, которые катаются верхом на коте, лунная дорожка на воде, как мостик в куда-то, где никогда не была, звездная пыль, которую можно запросто собрать руками и подбросить в воздух, и тогда все вокруг мерцает, как будто Новый год…
С этого дня Феклу не надо было уговаривать ложиться спать. Она с удовольствием натягивала любимую пижаму с ромашками, залезая под одеяло, а кот садился ей в ноги и заводил новую песню:
– Кот и мыши спят на крыше,
Тихо-тихо, тихо-тихо,
Сон катится на салазках,
Нашепчу тебе я сказки…
КАЛЕЙДОСКОП
У Феклы испортилось настроение, вот так, без видимой причины. Непоседа и хохотушка превратилась в ворчливую старушку, которой все не нравится. Весь день она ныла и скулила:
– Опять эти тучи! Я же гулять хотела! Мне ботиночки жмут и, вообще, они некрасивые, я просила лаковые, с большой пряжкой! Не буду пить молоко, оно с дурацкой пенкой!
– Мур, мур… – зашел неслышно в комнату кот. – Опять капризы…
– Не видишь, у меня брови хмурятся? – скрестила руки на груди Фекла.
– Чем недовольна, мур-мяу? Вроде ничего трагичного…
– Ага! Ты специально так говоришь! Если мне плохо, значит и всем так. Глаза то у всех одинаковые…
– Так да не так… мур-мур. Я вот тебе про цирк лучше расскажу.