– Понятно… Лисицина знает?
– Вообще-то я ей уже много раз говорил, что надо в дом, где я квартируюсь, интернет провести. А то мне к занятиям готовиться надо. Сейчас детки продвинутые, им информации из учебника мало, вот я и стараюсь, ищу в сети чего-нибудь интересное. И я предупреждал, что в этом случае буду либо после уроков оставаться, либо приходить по вечерам. Она оставила вопрос без ответа.
– То есть, согласие не дала, – полувопросительно сказал Валентин Игоревич.
– Да, но и отказом не ответила.
– Ладно, господа нарушители, – подытожил Волков, пошли на выход. Дождь вроде за окнами не шумит, можно быстренько по домам разбежаться. Проводим вверенных нам учеников. Ты, Евгенич, кого возьмешь под охрану, бесстрашного Колобова или сентиментального Ромашкина?
– Не надо нас провожать! – встрепенулся Венька, – сами дойдем.
Алекс же только вздохнул. В темноте улиц он все-таки себя чувствовал неуютно.
– Не-не-не, мы за вас отвечаем, – замахал руками Волков, – Проводим, и спать будем спокойно.
Так, переговариваясь они дошли до школьных дверей. Но они были заперты. Тимыч ворча достал ключи. Но ключ даже не повернулся в замочной скважине. И дверь, как они не толкали ее, не поддавалась.
– Интересно, чьи это еще шутки? Не иначе клеем замок залили. Вот узнаю, кто, шкуру спущу, кипятился Волков, – Надо позвонить кому-нибудь. В МЧС, а Петр Евгеньевич?
Но Зайцев в недоумении смотрел на дисплей телефона.
– Связи почему-то нет. Даже экстренные вызовы, и те недоступны.
– Может, у тебя что с телефоном? – сказал Валентин Игоревич, доставая свой. Но и у него была та же история. Так же безуспешно попытались позвонить и Тимыч с ребятами.
– Н-да, ситуация… – сказал историк, и подытожил, – Наверное, от грозы не только подстанцию обесточило, но и с вышкой проблема какая-то случилось. Поди-ка вся деревня без связи. Так, придется через окно вылезать.
Но открыть окна в коридоре у них почему-то не получилось. Дергали и трясли каждую створку, но фрамуги стояли намертво.
– Вековой слой краски не позволяет впустить в храм науки свежий ветер, – пошутил Петр Евгеньевич.
Но Тимыч задумчиво возразил:
– Нет, мы в конце августа окна мыли. Все рамы легко открывались. Странно… Это очень странно.
На всякий случай они поднялись на второй этаж, потом на третий – ни одно окно не открывалось. Веньке казалось, что они в школе находятся уже целую вечность. Наступившая ночь давно должна была пройти. Но непроницаемая тьма за окнами не желала рассеиваться. Даже если это и грозовые тучи заволокли все небо, какой-то просвет должен появиться за это время. Или на худой конец зарницы сверкать…