– Куда собралась? – голос его тягучий и почему-то хищный, и я как никогда почувствовала себя безмозглой канарейкой, залезшей в клетку с тигром.
– Э-э-э… Пойду домой.
– Почему так быстро? Я же твой парень, забыла? – он всё еще не выпускал мою руку и насмешливо и даже нагло рассматривал с ног до головы. – Это же я, Дима. А тебя как звать, милое создание, признавайся, раз уж мы так близки?
– Полина, – я выдернула руку и попятилась назад.
– Прекрасно, – он мягко даже не встал, а перетёк на ноги и шагнул, вопреки опасениям, не ко мне, а к окну, раздвинув портьеры и впуская целое море дневного света.
– Ну-с, Полина, а ты у нас хорошенькая. Может быть, расскажешь, что это было, или придётся сначала тебя помучить?
Судорожно сглотнув, я со всей безнадёжностью признала, что заигралась и просто сбежать на своих двоих теперь уже не получится – Дима умудрялся двигаться плавно и стремительно, как крупный зверь, унюхавший настолько лёгкую добычу, что не грех и поиграть. Он очень медленно приблизил ко мне своё лицо и когда я почти что решилась огреть его бесцеремонную персону массивным торшером, вроде бы стоявшим где-то справа, в комнату заглянула его сестрёнка, Оля Горюнова.
Даже в этот момент я невольно отметила, насколько они оба похожи – тонкие и гибкие, Горюновы даже в старшем поколении напоминали представителей семейства кошачьих, а уж молодёжь обладала какой-то необыкновенной притягательностью и дала бы фору любому.
Оля округлила глаза и нараспев протянула:
– Димка, ты вконец башку потерял? Это же дочка прокурорского зама. И школьница, между прочим. Найди себе девчонку постарше, – она подошла вплотную и я уловила сладкий пряничный запах, – а эту я забираю.
Мои веки вдруг стали невыносимо тяжёлыми, а ноги ватными, и я покорно позволила бы увести себя прочь, если бы Дима не подмигнул мне и не состроил страшную рожицу, приложив при этом палец к губам и непринуждённо сказав:
– Оля, остынь, мы с ней просто хорошие друзья и у нас разговор не для твоих любознательных ушей, так что будь добра, отвали, а? Полина с тобой не пойдёт.
Оля хмыкнула, но покинула нас, странновато облизнувшись у порога и плотно прикрыв за собой дверь, а вместе с её уходом развеялся дурман, заполнявший сознание непреодолимой дрёмой.
– Никогда не ходи с ней, поняла? – Дима бережно усадил меня на край кровати и я почувствовала совсем уж неуместное облегчение от его спокойного и безмятежного взгляда. – И всё-таки, зачем ты тут?