Я мысленно перевела сумму в рубли. Один лева где-то двадцать два рубля… получилась устрашающая цифра, мне легче продать себя в рабство, чем накопить столько. И то я не уверена, что хватит. Прислонилась лбом к двери и слушала дальше.
– К капиталам старухи тоже доступ только через полгода получит. Ничего, я ей дам нужную сумму… в обмен на замок!
Я аккуратно поставила ёршик на место. Нет, бить Плюгавенького я не буду. Да его, скотину меркантильную, расцеловать надо – мне ведь платить ничего не придётся. Взаимная выгода получается – ему замок по мизерной цене, а мне спокойный отдых, и полное забвение своего «графинствования». А через полгода, в совсем радужной перспективе, «доступ к капиталам старухи».
Еле дождалась, пока голос Плюгавенького, и, соответственно, он сам, удалится от двери, и аккуратно её открыла. Выйдя в коридор, увидела, что он идёт в «парадную залу». Вот пусть подождёт. Я ему ещё «пьянь» и «нищую оборванку» не простила!
Тихо прокралась мимо, и снова пошла на кухню. Вот Тути обрадуется, что больше меня не увидит! Да и Эсмеральде от меня одни хлопоты.
Кольцо лежало там же, где я его оставила. Куда бы оно делось, ухмыльнулась я.
– Так, продолжаем, как мне теперь избавиться от этого проклятия?
Между делом добралась до холодильника. Пока он ещё принадлежит мне, могу лазить, сколько захочу. Достала себе пару йогуртов, выудила ложку из шкафчика и снова устроилась напротив кольца. А жизнь-то налаживается понемногу. По крайней мере, я так думала целую минуту.
– О, это достаточно просто, – порадовало меня кольцо, и тут же огорошило, – наследник Кристиана должен надеть тебе на палец то самое кольцо и вручить бриллиантовое колье, с которыми он подкатывал к Фредерике.
Я замерла с ложкой во рту. Ничего себе, просто.
– А фрухохо выхоха е? – прошепелявила я, и, вынув ложку, повторила, – а другого выхода нет?
– Так вроде и так всё проще не придумаешь, – удивилось кольцо, – вот Фредерике, чтобы избавиться от проклятия, нужно было на коленях ползти от Букингемского дворца до дома герцога Симпле, а потом просить прощения сотней разных способов. Не удивительно, что она предпочла жить обречённой на одиночество, чем так изгаляться над собой. Так что, Кристиан дождался только ответного привета от неё и до конца жизни болел всеми болячками, которых когда-либо боялся. А он был страшно мнительным. Если подумать, из них вышла бы отличная пара, кабы бы не взаимные проклятия. Друг друга стоили, что и говорить.