Мсье Милфорд скрылся внутри, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Как ни странно, но наниматель не показался мне страшным, даже несмотря на свою грубость и полное отсутствие манер. А вот своего сладкоречивого воспитанного жениха я боялась до дрожи в коленках.
В доме было очень тихо. Я слышала только собственное дыхание и звук своих шагов. К тому же здесь оказалось неожиданно тепло. И я сразу же почувствовала, как сильно замёрзла.
Хотелось выпить горячего чаю, принять не менее горячую ванну и лечь в постель. Не хватало только слечь с простудой.
Но хозяин дома, похоже, потерялся в его тёмных просторах и совсем забыл обо мне. Или он ушёл искать хозяйку?
Делая очередной шаг в темноте, я наткнулась на что-то, с грохотом опрокинувшееся на пол и стукнувшее меня по ноге. Зашипев, я решилась напомнить о себе.
– Может быть, мадам Милфорд могла бы…
– Не могла бы, её не существует, – грубо перебили меня, и всё вокруг засияло светом.
Проморгавшись, я поняла, что это всего лишь небольшой магический светильник. Но поначалу свет показался мне очень ярким.
– Идёмте, я покажу, где вы можете переночевать, – мсье Милфорд пошёл вверх по лестнице, даже ни разу не оглянувшись на меня.
Всё-таки он настоящий бирюк. Это стало ясно, когда хозяин дома быстро поднялся по лестнице и исчез в одной из комнат второго этажа, даже не удосужившись узнать – успеваю ли я за ним.
Я не успела и теперь брела в темноте коридора, держась за стену рукой и костеря про себя всех мужчин вообще и этого в частности.
– Ну где вы там возитесь? – раздалось грубое из одной из комнат, и коридор осветился магическим светильником.
– Спасибо, что показали мне путь, – едко произнесла я, направляясь нему.
Мсье Милфорд ничего не ответил, только сунул светильник мне в руку и вышел из комнаты.
Вот же грубиян. Я вздохнула и закрыла дверь изнутри, даже не хлопнув. Всё же я, в отличие от этого мужлана, о манерах знаю не понаслышке.
Думала, что уснуть мне не удастся. Всё же новое место, совершенно незнакомое, как и совершенно незнакомый мужчина где-то поблизости. К тому же изнервничалась вчера знатно. Но уплыла в сон, как только голова коснулась подушки.
Проснувшись утром, я была оглушена… тишиной.
Не было привычного городского шума. Ни ржания лошадей, ни гула мехмобилей, ни криков мальчишек-разносчиков.