Вика невольно улыбнулась. Дурные мысли ушли, голова заработала ясно и четко. Она достала из сумочки диктофон.
– Начнем!
– Раненых привезли!
Кира вскочила с кушетки в перевязочной, где она сидела, опять предаваясь мечтам, и выскочила в коридор.
Санитары уже тащили носилки. Некоторые раненые были в сознании, другие метались в беспамятстве и стонали.
– Огонь! Огонь!– командовал срывающимся юношеским баском перевязанный с ног до головы молодой лейтенант.
Кира поймала себя на том, что внимательно вглядывается в лица раненых.
Ерунда! Так бывает только в книгах, чтобы медсестра вдруг увидела среди прибывших в госпиталь солдат своего жениха.
Девушка вздохнула и развернулась, чтобы идти в перевязочную.
– Пить!
Кира вздрогнула и остановилась.
– Пить!
Она повертела головой- похоже, голос доносился из соседней палаты. Кира заглянула туда и обвела взглядом ряд железных кроватей. Все раненые были без сознания или спали, только лежавший на крайней койке пожилой усатый мужчина с интересом уставился на неё.
Кира прошлась вдоль кроватей.
– Пить!
Лицо раненого было обмотано бинтами, но светлый ежик волос на макушке показался ей знакомым.
Девушка бросилась в сестринскую, налила воды из графина вернулась в палату.
– Пейте!
От звука её голоса раненый вздрогнул, как от удара грома.
– Кира?– неуверенно проговорил он.
Кира вдруг стало жарко, будто наступило лето. Перед глазами встало теплое, солнечное утро. Громко зачирикали воробьи, зацвели на клумбе пышные красные розы. К желтому четырехэтажному зданию школы стекались вереницы молодых людей и девушек с серьезными лицами и вещмешками, где вместе с обязательными кружкой, ложкой и сменой белья лежали тетради с формулами (война-то скоро закончится- надо будет поступать в институт), книжки стихов, нотные сборники.
На глаза сами собой навернулись слезы.
– Володя!
Несколько минут они сидели на постели, неловко обнявшись.
Неожиданно сзади раздалось легкое покашливание. Кира обернулась: на пороге палаты стояла старшая медсестра, высокая громогласная женщина лет пятидесяти с темными усиками над верхней губой.
Пора было идти в перевязочную.
– Как освободишься, можешь передохнуть, – устало разрешила медсестра.
Впрочем, тут же спохватилась:
– Но только на полчасика!
А уже в коридоре сочувственно спросила:
– Жених что ли?
Кира покачала головой.