Сумеем кровь пролить за эсэсэр!
Кира жадно вслушивалась в нестройный хор, пытаясь уловить тот самый, единственный, дорогой ей голос.
Все напрасно.
Неожиданно песня была прервана донесшимся со стороны шоссе грохотом моторов. Так что, если первое слово «сумеем» было пропето громко и красиво, то «кровь пролить» прозвучало уже глуше, а « за эсэсэр» было и вовсе пропето одним единственным срывающимся голосом.
Прямо на ополченцев полз Panzerkampfwagen- грязно-серый монстр с плоской башней, из которой торчала пушка с тонким жерлом и мерзко скрипящими гусеницами. На боку танка чернел ровный крест.
Следом полз еще с десяток таких же.
Трое ополченцев, сжимая бутылки с зажигательной смесью, бросились наперерез танкам. Бежавший впереди молодой паренек взмахнул рукой. Передний танк загорелся, но ополченец этого уже не увидел: его скосила автоматная очередь.
Неожиданно набежали тучи, потемнело.
– Вперед!– кричал чей-то зычный голос.
– Обходят, товарищ лейтенант!-отзывались откуда-то справа.
На звук голосов тут же строчил пулемет. Сверху падали комья мокрой земли, и грохотало так, будто рушится небо.
Неожиданно прямо перед Кирой возникла узкая пушка танка, точно осиное жало нацелившаяся на девушку. Раздался выстрел.
Что чувствуешь, когда в тебя стреляют?
Кира даже не поняла, что выстрел достиг цели. Ей показалось, что ее всего лишь ударили огромной палкой по животу. Сразу стало тяжело, накатила тошнота; что-то липкое и горячее потекло по сложенным на животе пальцам.
Кира поднесла руки к глазам.
Кровь!
На ее белом медицинском халате расплывалось уродливое красное пятно, напоминавшее очертаниями чудовище из сказки.
– Потом мы отступали....
Голос Володи вернул девушку в перевязочную.
Поле и танк исчезли, живот не болел, руки были сухие.
Кира вскочила и метнулась к колеблющемуся желтому огню свечи.
О, чудо, руки оказались чистыми! Она взглянула на халат: пятно, ей показалось, все еще было там, однако, съеживаясь и сжимаясь на глазах, пока не стало совсем крохотным, так что теперь Кира уже и не могла сказать наверняка, что это след от раны, а не те несколько капель крови, попавшие на халат во время перевязки.
– Закурить есть?
– Ты куришь?– изумилась Кира.
– Курю!
– У меня нет. Но я могу сбегать спросить,– спохватилась Кира.– Хотя, здесь и курить нельзя.