Я недоуменно хлопнула ресницами, сбитая с толку внезапным порывом Лоррейн и совершенно непонятным «он».
– Кто?
– Мой брат! – Лорри нетерпеливо топнула ножкой. – Неужели он признался тебе в нежных чувствах, а потом прижал к книжным полкам решительно и властно, не в силах больше сдерживать рвущуюся наружу страсть? Скользнул руками по нежному телу, рождая в твоей груди ответное томление, а потом наклонился и накрыл своими губами твои трепещущие, дрожащие губы?
– Что?.. – Я попробовала вообразить себя, притиснутую мрачным начальником императорской службы безопасности к стене его кабинета, и содрогнулась от ужаса. Представшая взору сцена скорее напоминала допрос в пыточной, чем прелюдию к любовной игре.
– Но мне сказали, – Лорри задумчиво нахмурилась, – что он звал тебя сегодня утром.
– Звал, – неохотно подтвердила я. – Но… разумеется, не за этим.
– Значит, никаких поцелуев не было?
– Нет! Конечно нет!
– Нет? – Глаза Лоррейн загорелись. – Неужели он зашел еще дальше? Подхватил тебя, усаживая на край стола, притянул к себе, заставив бесстыдно обхватить его бедра ногами? Окинул жадным темным взглядом хрупкое девичье тело…
«А потом разложил на темной столешнице, прижав руки и ноги стопками неразобранных документов, начертил посреди кабинета гептаграмму и принес в жертву древним богам, чтобы заполучить мою силу и все мои тайны. Удобно – и даже допрашивать не надо», – пронеслась в голове безумная мысль. Я смутилась. За мимолетное, почти случайное сравнение лорда Коула со жрецами из старых легенд стало стыдно.
Но вслед за стыдом пришло раздражение. И откуда только Лоррейн черпала вдохновение для своих непристойных фантазий, полагая, будто мы с ее братом неравнодушны друг к другу? Да мы встречались-то за год от силы раз десять. И он никогда не проявлял ко мне интереса – если, конечно, не считать сегодняшнего дня, но и это скорее исключение, чем правило.
– И, естественно, – продолжила вещать Лорри, благоразумно опустив самую откровенную часть, – как честный человек он тут же попросил твоей руки. И ты, безусловно, ответила согласием, потому что в глубине души всегда ждала от него решительного шага. А значит, скоро брат объявит о помолвке… Кстати, а где кольцо? Я знаю, в прошлый визит на континент он забрал из отцовского сейфа помолвочный перстень своей матери и теперь хранит его здесь, под рукой…