Клариса давно выработала стратегию для таких случаев. Она высыпала в кормушку к черепахе остатки салата, молча встала и пошла гулять. Но, остановившись ненадолго, она бросила: «Когда у тебя всё-таки появится лунный пёс, ты ведь придёшь ко мне». Отвернувшись, она не увидела, как лёгкая улыбка коснулась папиного лица. Вышла из дома проветриться, отправив маме сообщение, что она пошла прогуляться по городу с подругой. Только вот подруги у неё не было. Поэтому она отправила обычное короткое сообщение «Ушла гулять», и вышла за порог.
На Луне, несмотря на яркое солнце, становилось холоднее. Клариса закуталась поплотнее в кофту и натянула на нос очки. Солнце клонилось к закату. Она ещё не привыкла к здешней обстановке. Вокруг были новенькие домики, красивые сады, аллеи, парки, магазины, но было всё равно не то. Время здесь как будто остановилось. Путешественник во времени, если бы он существовал, сказал бы, что это явно американские шестидесятые, но, подняв голову, он бы увидел свидетельство того, что не всё здесь так просто, и солнце слишком ярко для Америки светит.
На улице было совершенно пусто – люди спали или просто отдыхали. Она знала, что на Луне есть край земли. И он находится там, где заканчивается цивилизация и начинается голый камень.
Туда она и пошла. Выйти за край было нельзя (там не было атмосферы, и стоял пятидесятиметровый забор без единого зазора), но посмотреть-то можно.
Местность становилась всё пустыннее – меньше домов и магазинов. В конце концов, Клариса наткнулась на ярко-красную живую изгородь. Плющ чувствовал себя на Луне, словно для него наступила осень. Туда ей и надо было. Она нашла место, которое было обвито плющом меньше всего, и, будучи довольно худенькой и ловкой, пролезла в образовавшийся проход. Она увидела каменную площадку, которая заканчивалась глухой стеной.
Клариса посмотрела вверх. Полоса голубая и полоса чёрная.
«Папа, почему небо голубое?» – вдруг вспомнилось ей и застыло в звенящей тишине. Кларисе вдруг стало очень одиноко и как-то зябко. Осознание того, что от Земли её отделяют сотни тысяч километров, породило в Кларисе необъяснимое чувство пустоты и тревоги. Её большие голубые глаза были распахнуты навстречу чёрному космосу. Луна показалась ей тюрьмой.
Она села прямо на каменный пол. Изгородь была больше неё, стена была больше, Луна была больше и космос был больше, чем она. Это то и пугало как раз Кларису больше всего. Она уже было задумалась о том, как велик космос и сколько всего интересного в нём есть, как вдруг услышала в оглушающей тишине хруст ветки.