– У меня, видите ли, непереносимость.
Одариваем друг друга убийственными взглядами. Ольга очень похожа на кошку, которой дай только волю, она попытается выцарапать мне глаза. А ещё лучше – придушит меня, хотя нет… это уже далеко не кошачье.
Завожу мотор и жму педаль газа. Она не спорит, лишь недовольно отворачивается к окну.
Десять минут гнетущей тишины, и я не выдерживаю.
– Почему ты работаешь по ночам?
– А почему люди вообще работают? – смотрит на меня как на идиота.
– Я не об этом. Почему именно клуб?
Мнётся, теребя пальцами ручку сумки.
– Потому что платят нормально. И днём можно детьми заниматься, – сказала и уставилась на меня, остро так, будто предупреждая, чтобы лишнего не сказал.
– Неужели вам настолько денег не хватало?! – завожусь я с пол-оборота.
Не отвечает.
– Оля, блин, я тебе нормальные деньги каждый месяц шлю. Может быть не сразу, но в последние годы должно было хватить и на Аню, и на… на всех. И раз ты квартиру сменила, значит было на что.
– Она в ипотеке…
– А ничего, что с меня никто справок в банк не спрашивал? – хватаюсь за первое, что пришло в голову.
– Она на брата оформлена, а выплачиваю я, – говорит вроде бы без эмоций, но нос слегка задирает.
Перевариваю информацию. Что-то всё равно не складывается в её словах. А догадки мне не нравятся. Ну не настолько же она дура?! Мы уже почти доехали до их дома, когда я всё же спрашиваю.
– Только не говори, что из-за своей херовой гордости не трогаешь те деньги, что я перевожу.
Нервно дёргает головой и опять отворачивается. А меня чуть не заносит в первый попавшийся столб.
– Идииииоткааа, – почти стону я.
– Да пошёл ты! – шипит она.
Паркуюсь у обочины, чтобы хоть немного остыть.
– Ты, блять, сейчас серьёзно?! Тебе легче бросать детей одних дома?! Чем хоть немного прижать свои принципы?! Ты вообще чем думаешь?!
– Не твоё дело!
– Моё! Или как опека отреагирует, когда узнает, что у тебя двое малолетних детей одни в квартире сидят?!
– У нас! – почти кричит она. – У нас. Мы всё ещё женаты, не забывай. Так что ударит по мне, ударит и по тебе.
Нет, ну точно дура. А ещё сука, редкостная. На эмоциях начинаю по карманам искать сигареты, не нахожу. Ах да, я же бросил. От досады пару раз бью по рулю. Она непроизвольно жмётся к двери от меня, боится, что ли.
– Оля, это же… – как продолжить не знаю. От этого всё звучит жалостливо.