– Тебя ввели в заблуждение, я законопослушный член общества! – заявил моложавый мужик с подходящим для случая пафосом. Он гордо вздёрнул ослиную башку, состроил праведное возмущение на протокольной харе и затрындел заученное враньё, которым казнокрады и взяточники привыкли кормить подчинённый им человеческий скот. – Я никого никогда не заказывал! Я прокурор из генпрокуратуры! Гарант законности и правопорядка! Высокопоставленное лицо, стоящее на страже интересов государства!
Я зевнул. Мне становилось скучно. Я прохавал эту туфту давным-давно, меня на неё не купишь. Не придумав ничего лучшего, этот торжественный чёрт на лыжах с государственной физиономией, просящей хорошего кирпича, пытался морочить мне голову, корча из себя икону нравственности.
– Ты знаешь правила русской рулетки? – я продемонстрировал револьвер. – Сейчас мы в неё сыграем. Я нашёл в твоём доме пушку старинного образца с шестизарядным барабаном и патроны к ней.
Я сдвинул барабан в сторону, демонстративно вставил патрон в одно из пустых гнёзд, вернул барабан на место и прокрутил. Прицелился «гаранту законности и правопорядка» в голову.
– Прошу тебя, не делай этого! – в глазах его мелькнул звериный ужас.
Я нажал на курок, револьвер щелкнул – осечка.
Прокурор дёрнулся и побелел как мел. Он пока ещё был мне нужен – я знал, что пистолет не выстрелит.
– Нервишки, они не железные, – поглумился я со злорадством.
Я оставлял этому власть имущему опарышу призрачный шанс выползти из дерьма, в которое он вляпался. И рассказать нечто такое, что отвлечёт меня от желания немедленно смыть его жизнь в унитаз. И он действительно меня отвлёк, правда, ненадолго.
– Я не простой человек… не такой как ты и все остальные, – начал прокурор сбивчиво и с волнением. Он стёр со лба накативший пот и бросил салфетку в ведро. – Я бог, понимаешь, я бог!
Выслушивать откровения «бога» – занятие презабавное. По этой причине я не стал его прерывать. Пускай немного повыступает. Он либо употребляет какую-то очень забористую дурь, либо включил со страху конкретного дурака. В мозгах фекальных червей этой страны, которые влезли во власть и политику через мудрёную и извилистую коррупционную задницу, давно засела мания величия, питаемая многочисленными презумпциями и возможностями отката. Так и быть, я дам напоследок волю его брехливому языку, но только до той поры, пока не начну зевать.