Его искусству. Винтер прочел достаточно, и ему необходимо было поделиться последними новостями с Чеймберсом. Он засунул дневник в карман своего пальто, снова запер шкафчик, а затем поспешил через раздевалки, сжимая ключ, и налетел прямо на одну из девочек-подростков, которую узнал с бесполезного собрания.
Он извинился, пытаясь ее обойти, но она его остановила.
– Честно говоря, я вас ждала, – сказала она, тревожно оглядывая коридор. – Мы можем поговорить?
– Конечно, – ответил он, следуя за ней к выходу на темную улицу.
Небеса разверзлись, пока он был внутри, поэтому они не выходили за пределы навеса перед входом. Когда она предложила ему сигарету, он принял, закурил и несколько мгновений наблюдал за дождем.
– Я не хотела ничего говорить при других, – начала она, прикрывая глаза и вдыхая блаженное облако дыма. – Короче: я жаловалась на одного парня раньше, и его за это уволили, но никто из них мне не верил. Вы же им не скажете, да?
Винтер едва слышал ее за шумом ливня.
– Только в крайнем случае, – честно ответил он. Девушка кивула, удовлетворенная ответом.
– Как вас зовут?
– Джордан.
– Что ж, ваше здоровье, Джордан, – сказал он, жестикулируя сигаретой в своей руке, тем временем отчаянно пытаясь не подавиться ею. Он не курил, но знал, что лучший способ заставить подростка разговориться – найти общие интересы.
– Мне нравился Альфи, – грустно сказала она. – Альфонс. Знаете… действительно нравился.
– Круто, – прохрипел Винтер, понимая, что он слишком сильно старается.
– Это было словно… мы вдвоем против всего мира, если вы меня понимаете. Я обычно замечала, куда он идет… и с кем, – уточнила она и вздохнула, чтобы успокоиться. – Был такой мужчина… типа, очень стремный. Не то чтобы с ним конктрено что-то было не так, но знаете, иногда же у вас просто появляется предчувствие, да? В любом случае, он постоянно приходил увидеться с Альфи. В смысле, каждый вечер. Постоянно трогал его за руку, когда они разговаривали, и все такое. Он был там той ночью… Той ночью. Он был там, и он не возвращался с тех пор.
Она уронила окурок на землю и затоптала его, как особо отвратительного паука, поэтому Винтер, последовав ее примеру, с радостью избавился от ужасной штуки.
Она странно на него взглянула:
– У вас еще половина оставалась.
– Да, но я скурил лучшую половину, – сказал он ей мудро, доставая свой блокнот. – Знаете, как его звали?