В 233-й комнате при чаепитии как раз обсуждался местный анекдот. – Приходит вчера один ученый мудель…. – рассказывал Афоня.
– Афоня! Что за выражения! – жеманно воскликнула зашедшая на чай Вика.
– Без этого слова никак не передашь смысл события, – спокойно отреагировал Афанасий и продолжал:
– приходит ученый мудель и говорит…
А что говорит, он сказать не успел, поскольку со свежим номером газеты в комнату ворвался Василий Иванович.
– Рядовой Раздолбаев, ты молодец! Опубликовали статью. Теперь пойдет резонанс!
Вика восторженно ойкнула.
– Товарищ-господин-старшина Раздолбаенко, какие будут премиальные? – осведомился Афанасий.
– Представлю к очередному воинскому званию! Ефрейтор Раздолбаев будешь!
– Ну ты карьеру мне создаешь! Эдак недолго и до генерала дослужиться!
– Дослужишься! И все мы дослужимся!
– Генерал Раздолбаев – это звучит! – улыбнулся Санек, произнеся «звучи-и-ит» очень долго и немного наклонив голову, – можно сказать, это звучит гордо! А какая перспектива открывается! Так что твой ученый мудель? – он обратился к Афоне.
Вася чувствовал себя обиженным. Ведь у него свежий номер газеты с его интервью, а эти занятые исключительно своими персонами люди, с позволения сказать, его товарищи, обсуждают какого-то неграмотного изобретателя!
– Василий Иванович, можно почитать? – решив спасти положение, потянула Вика. – Ой, тут Ваша фотография! Ой, тут про Николая Павловича так много написано! – Вика пробежала глазами по статье и тут же обратилась к Герхарду, – Николай Павлович, глядите, тут прямо так и написано, как американцы о Вас отзывались: «Доктор Герхард показал нам перспективы развития этого направления!»
Газету взял Афанасий, потом Санек. Потом статью стал внимательно рассматривать Николай Иванович:
– Василий Иванович, Пахомов вместе с тобой интервью давать не захотел?
– Понимаешь, я как-то…
– … не спросил его, – закончил Санек, – хочет он давать интервью или нет.
– Ой, Василий Иванович, смотри…, – потянул Николай Иванович.
– Куда мне смотреть? – взвился Вася, – и на кого? Я про Пахомова и Касатонова, как о членах делегации, написал. Я, наоборот, про себя меньше всего сказал!
– Господин старшина Раздолбаенко, как же так? – поднял голос Афоня. – А как же мир узнает про нашу «Научную Инициативу»?
Народ развеселился.
– Ну, я вскользь чуть-чуть написал, – немного смущенно промямлил Вася, – между строк.