– Идите сюда и присядьте, – позвала она мальчишек.
Леандер протестующе скрестил руки на груди. Внутренне клокоча от ярости, Шарлотта, однако же, удержала едкие слова за зубами. Нужно сохранять спокойствие, как это делает Феликс.
– Ну же, давайте. У меня есть кое-что сладкое. – Она вытащила из кармана бумажный кулёчек. Грушевые леденцы. Она растягивала их как могла надолго – и осталось ещё три штуки, как раз на троих. – Садитесь, и я дам вам по конфете.
Эта метода сработала, и ребята покорно уселись перед ней на плешивый ковёр.
– Если мадам правда такая ужасная, я от неё сбегу, и всё тут, – сказал Леандер, перекатывая леденец во рту.
– Не выйдет. Если ты окажешься слишком далеко от Пинчбек, начнёшь развоплощаться, – сообщила ему Шарлотта.
– Что значит разво…
– Развоплощаться значит перестать быть плотным, плотяным. Станешь призраком.
Меж ветвей деревьев просвистел порыв ледяного ветра, взметнул нечёсаные кудряшки Леандера. Ребята, зябко ёжась, натянули одеяла на плечи.
– Ты начнёшь истаивать, – пояснил Феликс. – Станешь слишком слабым, чтобы хоть что-нибудь делать. Мы должны находиться не более чем в полумиле от неё. Вот сейчас она не дальше чем в полумиле, иначе бы мы это почувствовали.
– А вы сами хоть разок пробовали сбежать?
Шарлотта с Феликсом обменялись долгими взглядами.
– Да, – сказала девочка наконец.
Феликс предупреждал её, отговаривал… Она бежала со всей скоростью, на которую была способна, задыхаясь… И едва нашла потом дорогу назад. Пинчбек очень смеялась по её возвращении.
– Это очень больно, – добавила Шарлотта тихо.
– Как давно вы у неё в плену? – спросил Леандер.
Шарлотта тянула из подола выпроставшуюся нитку.
– Меня она похитила пять лет назад.
– А меня – восемь, – сказал Феликс.
– Но… Это значит, что она вас захватила совсем маленькими?
Шарлотта потёрла руками виски.
– Это ещё одна из штучек, которые делает её магия. С момента похищения ты перестаёшь расти. Мы сейчас того же возраста, как когда нас украли, и такими и останемся. Навсегда.