* * *
– Елизавета Андреевна, вы восхитительны! – Снигирев в легком поклоне приветствия галантно поцеловал самые кончики пальцев протянутой руки, отметив при этом гладкую, без единой морщинки или другого дефекта ее шелковистую кожу, и помог даме устроиться за столиком.
Врач не скрывал своего восхищения русской туристкой и не собирался этого делать и дальше. Давно разменяв пятый десяток, добившись достатка и уважения в профессиональной среде, Макс мог уже себе позволить быть естественным с партерами и коллегами, говорить то, что думал не только немногочисленным друзьям, но и столь же редко вторгавшимся в его жизнь женщинам.
– Спасибо, Максим, – прочувственно ответила Елизавета Андреевна. – Вы оказались совершенно правы – я отлично себя чувствую! Расскажите скорее, что за чудо-кремом вы вчера меня намазали? Я себя не узнаю! Вы мне верите?! Я чувствую себя так, будто мне снова тридцать лет! Не томите же… рассказывайте скорее! – потребовала она и попыталась нахмурить брови, но вспомнив что-то, лишь заливисто рассмеялась.
– Дорогая Лиза, можно я буду так вас называть?..
«Конечно, можно… Называй меня как хочешь, только в печку не ставь, – некстати пронеслась в ее голове часть какой-то пословицы. – Причем тут печка?», – Елизавета Андреевна еще больше удивилась своему внутреннему диалогу.
Выдержав из вежливости паузу в несколько секунд, достаточную для того чтобы убедиться – она не против, продолжил:
– … В том, что вы действительно выглядите на тридцать, мой крем совсем непричем…
– Вот как? А что же тогда?.. – растерянно начала она.
В этот момент подошел пожилой уже официант, и паре пришлось прерваться для заказа. Быстро разобравшись с меню, тем паче, что чиновница доверилась вкусу своего визави, собеседники вернулись к разговору.
– Виной всему – рыбки.
– Рыбки?.. – недоуменно переспросила женщина. Было видно, что ее изумление неподдельно. – Какие рыбки?
– Те самые, что делали вам пилинг: гарра руфа и гавайские бычки. Вы, видимо, расслабились, возможно, задремали, а потом и вовсе заснули…
– Да, так именно и было… Я помню, что слушала музыку, закрыла глаза, было спокойно и приятно, – она медленно вспоминала, – выпила бокал рома…
В этот момент Снигирев незаметно, одними уголками губ улыбнулся и как-то по-новому взглянул на Елизавету Андреевну.