– Доброе утро, – говорит он с виноватой улыбкой. – А я тут завтрак тебе готовлю.
Выключив плиту, Денис снимает новую порцию яичницы и кладёт её на тарелку к остальным своим шедеврам кулинарии. Также на столе стоит корзинка с тостами и пустые чашки. Две.
– Видимо, завтрак не только мне, – киваю на тарелки и приборы.
Дэн накладывает мне еды, от вида которой к горлу снова подкатывает спазм.
– В основном тебе, – говорит муж и вдруг ошарашивает меня так, что я едва не падаю со стула.
Всего на мгновение засомневавшись, Денис выдаёт скороговоркой:
– Ты должна хорошо питаться. Я знаю, что у нас будет ребёнок.
Приходится призвать на помощь всю свою выдержку, которой, если уж так посудить, осталось совсем немного. Она держится на тоненькой ниточке, и любое следующее событие эту ниточку может оборвать. И чем тогда всё завершится не знает никто. Особенно я.
– Понятно. Значит, Алиса тебя уже обо всём уведомила, – хмыкаю невесело.
Зачем она это сделала? Какие цели преследовала? Хочу ли я вообще знать ответы на эти вопросы?
– Она не специально, – говорит Денис, присаживаясь напротив.
И взгляд мой пытается не только поймать, но и удержать. А я глаза отвожу, потому что смотреть на мужа нет никаких сил. Сразу картинки в голове – как он с Алисой переспал… пусть и было это ещё до нашего с ним знакомства.
– Не специально, ага. Случайно за семейным ужином проболталась.
– Насть… зачем ты так?
Вот теперь Дэну удаётся завладеть моим вниманием безраздельно. Он это сейчас серьёзно?
– Зачем Я так? Ты думаешь, о чём спрашиваешь, Вихров?
– Именно… нет ведь у нас с ней семьи никакой и тебе прекрасно это известно.
Я рвано выдыхаю. Голос у Дениса такой просящий… даже умоляющий. Слышать эти нотки, что в нём звучат, словно ножом по сердцу.
– Это не меняет того факта, что вы оба мне врали. И если Алиса – моя подруга, бывшая, кстати, то ты… Ты же муж мой, Дэн. А лгал мне каждый день!
Последние слова выкрикиваю, вскочив с места. Не могу спокойно сидеть, когда внутри словно ураган бушует.
Вихров смотрит на меня снизу-вверх, на его лице такое выражение, словно его ударили.
– Мне дерьмово, кисуль… дерьмово безумно.
– Мне – не легче! – всхлипываю, а сама губу прикусываю до боли. Лишь бы не расплакаться.
– Давай всё это остановим… прошу. Прости меня.
Дэн вскакивает следом, хватает меня в охапку и вжимает в себя, а я, как дура, дышу родным запахом и надышаться не могу. Но даю себе на это лишь несколько секунд, по прошествии которых отпихиваю Дениса.