Людской поток вынес ее к круглой поляне, посреди которой горел дом бабушки Ванархи. Языки пламени вырывались из окон на всех этажах, ползли по крыше, извивались вокруг дымоходов.
Софи остолбенела, ее толкали мужики и женщины, они разевали рты и выкрикивали ругательства, жаждали занять места в первых рядах. Народ ликовал и улюлюкал каждый раз, когда внутри дома что-то взрывалось и разбивались стекла. Софи пыталась прорваться ближе. Крики, взрывы, треск и вой собак тем временем сливались в монотонный гул, а потом в мгновение отступили на второй план. Софи похолодела – дверь в дом была крест-накрест заколочена двумя парами широких досок.
– Где бабушка? – закричала Софи. – Где бабушка Ванархи?
Она с новыми силами устремилась вперед, расталкивая зевак.
– Пустите меня! – без остановки твердила она, продираясь сквозь широкие плечи мужчин. – Где она?!
Софи задыхалась от переполняющих чувств, она чувствовала себя мошкой в этой огромной живой толпе, поглотившей ее, подобно мерзкой жабе. Она чувствовала себя одинокой, отсыревшей, пустой. Софи вспомнила слова в мамином письме. Ты можешь доверять бабушке Ванархи, остальным нет. Остальные – плохие люди. Продолжая двигаться к дому, она расталкивала радующихся зевак. Она злилась на каждого из них, щеки намокли от слез – еще никогда Софи не чувствовала себя так обреченно.
Когда очередной взрыв высвободил из дома огромный язык пламени, Софи увидела впереди Уилла.
– Уилл?! – закричала она.
Он оставался неподвижным, огонь играл тенями на его лице. Их разделяла всего пара десятков шагов. Рокот толпы все нарастал и нарастал.
– Уилл!
Уилл вздрогнул и обернулся, по его лицу пробежали волнение и испуг. Он ринулся к Софи, распихивая в стороны всех, кто попадался под руку.
– Софи! – попытался он перекричать толпу. – Софи, уходи! Тебе нельзя здесь быть!
– Что происходит? Где Ванархи? Она не в доме? Скажи, мне что она не в доме! – взмолилась она.
Уилл выдержал паузу, дождался пока смех после очередного взрыва утихнет.
– Она просто сгорела, – сказал он, пожимая плечами. – Сожгли ведьму.
Мир вокруг затрясся. Дом поехал по диагонали, верхушки деревьев и спины впереди стоящих людей начали темнеть. Последний всполох огня вырвался из окон, и пламя словно затихло внутри горящего дома. Но лишь на мгновение. Тут же наружу вырвался сноп искр, выплевывая горящие листы бумаги. Они вылетали из дымоходов и дырявой крыши, вздымались вверх и, подхваченные ветром, по спирали устремлялись к башне дома. Собравшись над ней, огромная огненно-белая туча устремилась на жителей деревни: то ли птица, то ли воздушный змей. Пикирование сопровождалось страшным, всепоглощающим воем. Люди падали на землю ничком, а перед глазами Софи стелилась черная пелена.