– Спасибо тебе, – только и смог выдавить он.
Ее ответ был так же остер, как и ее меч. Дом не ожидал от нее меньшего.
– Не благодари меня за то, что я поступаю правильно – пусть это и несусветная глупость.
Дом склонил голову и вышел из конюшни, освобождая Рие путь.
Но она медлила, застыв с одной ногой в стремени и вперив взгляд в лошадиную шею. Сияние ее глаз померкло.
– Я не знала, что у него есть близнец, – едва слышно прошептала она. – Мне не было известно, что… что мать их разлучила.
– Мне тоже, – ответил Домакриан. Как и Рия, он тщетно пытался осознать произошедшее. – Как и самому Кортаэлю, пока это чудовище не явилось из тумана забвения.
– Она наверняка считала, что поступает как должно. Она хотела защитить и воспитать лишь одного наследника Древнего Кора. Боялась, что иначе Вард погрузится в междоусобные распри.
Дом кивнул, пусть и считал иначе. Глубоко в сердце он знал, что правительница сделала это ради себя и ради Глориана. И ни для кого больше.
Рия надежнее уселась в седле, и в ее взгляде снова проступила стальная воля. Она воплощала в себе идеальный образ неистового воина, храброго и благородного.
– Да пребудет с тобой Эктхейд, – проговорила она, оглядывая кузена сверху вниз.
Бог дороги, путешествий, а также потерянных и обретенных вновь вещей.
Дом кивнул.
– Да хранит тебя Балер, – произнес он в ответ.
Словно на крыльях Балера, она понеслась на запад.
Сменив одежду и стерев с тела грязь, Домакриан из Айоны поскакал на юг. Никто не пытался его задержать, и никто не сказал ему слов прощания.
Глава 5. Сделка со штормом
– Сораса —
Ее меч остался в портовой таверне, спрятанный под половой доской вместе с остальным снаряжением. Сейчас ей нужен был лишь кинжал, бронзовое острие которого тускло мерцало в темной комнате, принадлежавшей королю среди торговцев. Она нависла над ним, терпеливо считая его вздохи. Толстый мужчина со щеками, как у бульдога, спал беспокойно, и воздух с рокотом вырывался из его рта, минуя желтоватые зубы. Рядом лежала его жена – темноволосая красавица, едва вышедшая из детского возраста. Сораса дала бы ей лет шестнадцать. Вероятно, она была уже третьей или четвертой супругой купца.
«Я оказываю тебе услугу, девочка».
А потом она перерезала ему горло. Ей не требовалось никаких усилий, чтобы рассечь плоть откормленным кровью ножом.