Хорошо, что Сораса не верила в неизбежность. Она верила лишь в удобные возможности, а их можно было найти всегда.
– Пойдем, смертная, – повторил Древний. Его пальцы дернулись.
– Нет, – отрезала она и рассмеялась, убегая от него в последний раз.
Ее меч остался лежать в грязи.
Она с размаху опустилась на стул и, закинув ногу на столик, принялась нервно притоптывать по полу второй ногой. «Я выгляжу как пугало», – подумала она, заметив сомнение на лице разносчицы. Сораса была с ног до головы покрыта грязью и кровью; одна из ее кос расплелась и черной волной рассыпалась по плечу. Царапина на губе кровоточила, и Сораса слизнула красные капельки. Растянув губы в пугающей улыбке, она подняла два пальца, и девица поспешила за выпивкой.
Сораса была не единственным посетителем портовой таверны, казавшимся весьма потрепанным жизнью. Она заметила нескольких мужчин в синяках и ссадинах, которым, по всей видимости, не повезло столкнуться с ее быками. За остальными столиками сидели моряки, напившиеся эля до полусмерти. Среди них она разглядела нескольких помятых айбалийцев в темно-синей шелковой форме Штормовой флотилии. Они тоже ее увидели и взмахнули пальцами, приветствуя соотечественницу.
Она не ответила им тем же.
Разносчица поставила перед ней две оловянные кружки за мгновение до того, как дверь отворилась, впустив свет в темный обеденный зал. Моряки принялись морщиться и материться, но бессмертный не обратил на них никакого внимания. На секунду он застыл в ореоле света, отбрасывая на Сорасу свою тень.
Она не шевельнулась, пока он проходил по залу и усаживался на стул.
Не говоря ни слова, Сораса толкнула кружку на другую сторону щербатого стола. Древний изумленно уставился на плескавшейся в ней эль, но все же поднес ее к губам и сделал глоток. Его жесты казались неестественными и напыщенными.
Сораса молчала, глядя на него ничего не выражающим взглядом. В ее ушах гремел пульс.
Древний снова опустил взгляд на кружку, вглядываясь в ее золотистое содержимое. На его лбу пролегла морщина. Затем он снова поднес кружку к губам и осушил ее до дна. В сердце Сорасы вспыхнуло торжество; однако оно погасло, как только немигающие глаза бессмертного уставились на нее. Его зрачки расширились в тусклом свете, поглощая зеленую радужку.
– Вы не знали, что на видэров не действует большинство разновидностей яда? – медленно произнес он.