Меня выпустили за пределы дворца Бога Моря. Споткнувшись, я чуть было не упала с огромной лестницы.
Громкий скрежет сигнализировал о закрытии главных ворот. Я вскочила на ноги и бросилась к дверям в тот самый момент, когда они с шумом закрылись.
Я стала бить кулаками по толстому дереву, но мои усилия вознаграждались лишь синяками на руках и болью в груди. В изнеможении я упала на землю. Мой пульс прерывисто бился, и приходилось считать вдохи, чтобы успокоить бешеное биение своего сердца.
Ошеломленная, я в течение нескольких минут оставалась на земле, пока не заметила: что-то изменилось. Чистый воздух.
А затем я уловила звук, похожий на смех, который разносился по ветру. Я медленно встала и повернулась, замечая, что таинственный туман рассеялся, освобождая ночь.
Позади меня, словно холст художника, раскинулся город Бога Моря.
Я никогда не видела ничего подобного прежде: лабиринт зданий с изогнутыми крышами и мостами, разбросанными, будто сплошные дуги радуги. Золотой свет сиял от фонарей, свисающих с трехэтажных столбов, словно паруса загоревшихся кораблей. Еще больше фонарей плавало в воде, на улицах каналов, наполняющих город, будто ветви великолепного светящегося дерева.
Яркие рыбки плыли по небу так, как если бы оно было океаном. Киты, подобные облакам, лениво передвигались над моей головой, а вдалеке, словно воздушный змей, освобожденный от земли, по воздуху скользил дракон.
Мне не доводилось видеть ничего прекраснее. Равно как и не доводилось видеть ничего более пугающего.
Чудеса этого города открывали неоспоримую истину: я оказалась в новом мире – мире драконов, богов, которые наделены непостижимыми силами; убийц, незаметно движущихся сквозь тени, где твой голос могут превратить в птицу, а после и вовсе украсть и где никто из тех, кого я люблю, никогда не сможет достучаться до меня.
Я была слишком заметна вне стен дворца, где все – уточнение, всё – способно увидеть меня. Тем не менее как бы сильно мне ни нравился Шин, его слова были моим предупреждением: люди уязвимы в мире богов.
Я спотыкалась о ступеньки, тело болело от того, что море сильно волновалось, и еще, возможно, из-за резкого ветра. Проскользнув в ближайший переулок, я скорчилась, прислонившись к дверному проему. На треснувшей деревянной раме заскрипел бумажный фонарь, а маленькая свеча внутри отбросила зловещие тени на стены. Невозможно с чем-то спутать запах суточного улова: я стояла за рыбным магазином. Если вокруг и были люди, то я не наблюдала никаких признаков их присутствия, а вскоре мне и вовсе не было под силу разглядеть что-либо, так как слезы полностью затуманили мое зрение.