Что удивительно, вокруг дома росли фантастической красоты цветы, самых разных сортов и оттенков. Даже в Ботаническом саду и на агровыставках я не видела ничего подобного. Такой контраст вводил в ступор.
– Чего явились? – спросил скрипучий голос.
Следом за голосом из за раскидистого куста с белыми соцветиями к нам вышла хозяйка. Худая, сгорбленная старуха с острыми чертами лица и впалыми щеками. На ней было платье бурого цвета из грубого льна и такого же цвета платок, частично покрывающий серо-стальные волосы. Она сверкнула своими ярко-зелёными глазами, перевела взгляд с Дарëны на меня.
– Ну? Язык проглотили?
Даша будто и правда лишилась речи. Встала, как вкопанная, и молча смотрела на бабку. Я, вдохнув поглубже для храбрости, шагнула ближе.
– Простите… Мне сказали, что вы можете помочь…
Баба Нюра, не ответив, подняла небольшое ведёрко, наклонилась и вылила его содержимое под куст с белыми цветами, усыпанный ещё не высохшими капельками утренней росы.
– Мне надо уехать из деревни. Но я не знаю, как это сделать. Пробовала пробраться через заросли, но не вышло. Может, вы знаете, что может помочь?
– Люпины.
– Люпины? – удивилась я. – Мне нужно их сорвать? Посадить? Или…?
– Люпины мне не топчи. Или ты слепая? Не видишь, куда наступаешь?
Я опустила глаза и отшатнулась, поняв, что стою почти на клумбе.
– Извините… Так… Вы мне поможете? Поможете уехать отсюда?
– Отсюда не уехать. Сама ж, поди, всё знаешь.
– Должен же быть способ…
– Может и должен. Да только нет его, – равнодушно ответила старуха, оборвав последние ниточки, за которые я цеплялась.
К глазам снова подступали слезы. Я беззвучно сотрясалась, давя их в себе и не позволяя разреветься.
– Ну как же… Ведь я же… Я должна вернуться…
Бабка вдруг вскинула голову, с прищуром посмотрела на меня и подошла, не сводя глаз с моего лица. Подойдя вплотную, нагнулась, и зрачки её расширились, почти полностью поглотив зеленую радужку.
– Иди-ка ты, Дарëна, домой. А подружка твоя позже придёт.
Даша переступила с ноги на ногу, а Нюра сказала строже:
– Иди, говорю. Не трону я твою Женьку.
Как только девушка покинула двор, старуха махнула мне рукой.
– Зайди в избу. Чую, разговор у нас будет долгий.
Внутри зашевелилась тревога. Сердце отбивало в груди сумасшедший ритм, но противиться женщине я не посмела.
– Садись, – скомандовала она и указала мне костлявым пальцем на лавку у стола.