– Договориться?! – возопил Мосс. – Коммандер, простите, сэр, но что вы такое вообще несёте?! Эти звери пол-Земли вынесли, а мы собрались о чём-то договариваться?
– А ты что, хочешь, Мосс? Крови? – рыкнул на него Стоун. – Этого ты хочешь? Пуль? Крови? Тебе мало того, что уже случилось, тебе нужна ещё доза насилия?
– На ISS ведь нет огнестрельного оружия. То есть, здесь ведь вообще оружия нет, так ведь? – неуверенно спросила Грейс.
– Вообще-то есть пара тазеров – для успокоения, – ответил Стоун. – И ещё…
– Что? Кухонные ножи? Ланцеты? Скальпели?
– Верно, – кивнул Стоун. Он не совсем это имел в виду, но решил пока не вдаваться в детали. – Эй, погодите, какого чёрта? Вы все вдруг захотели кровной мести? Я пытаюсь убедить вас в обратном, а…
– В обратном? – Мосс был взвинчен до предела, Стоун это видел. И слышал. – Коммандер, а вам разве наплевать? Наши дома уничтожены, наши семьи погибли…
– Мосс, – Стоун предупреждающе грозно поднял указательный палец. – Успокойся, а не то я тазер к тебе применю.
– Коммандер! – чуть ли не взвизгнул Мосс.
– Мосс! – рявкнул Стоун. Он подлетел к астронавту и отвесил тому оплеуху. Мосс изумлённо и обиженно вылупился на него, прижав ладонь к огретой щеке.
– Коммандер, – теперь Мосс едва не плакал. Стоун едва сдержался, чтобы не передразнить его подобно бугаю-джоку[14]. «Коммя-я-яндер!»
– Захлопнись и слушай! Твоя семья вполне могла спастись в убежище. Ты не сможешь связаться с ними сейчас в любом случае – слышал об ЭМИ?
Мосс кивнул.
– Хорошо. Это во-первых. Во-вторых, китайские ребята на станции не имеют никакого отношения к тому, что случилось на Земле. Уж тем более не они запустили эту машину.
– Машину? – приподнял кустистую бровь Лев.
– Уничтожения, – пояснил Стоун и огляделся. – Господи грёбаный боже, вы что, все считаете, что в экстремальных обстоятельствах в людях не может проснуться ничего, кроме как низменных инстинктов в своих самых мерзких проявлениях? Так? И нет места порядочности? Благородству? Но ведь люди в основном, всё же, хорошие…
– Вот это да, – Лев и впрямь был потрясён. – Это и правда что-то да значит, Стоун. Даже если такой закоренелый циник с замашками эгоцентриста – уж прости за прямоту, сынок – проникся верой в добро при таких-то обстоятельствах, то… Я умываю руки. Может, мы и, впрямь, сможем договориться.