Окружили нас ребята и начали лапать самым грязным образом. Мы вырвались и побежали. Наташа смогла убежать, а я ни ехать, ни бежать в большущих братовых коньках не могла. Они за Наташей не погнались, а переключились все на меня. Благо дело было зимой. Они меня завалили на лёд и стали пытаться через шубу, свитер, рейтузы и колготки добраться до тела.
Я даже не помню, кричала ли я, но точно пыталась вырваться, затрудняла им процесс пробирания через мои одёжи. И вдруг я услышала: «Нинка, беги!»
И увидела, как, размахивая какой-то корягой, на этих парней (их было трое или четверо – не помню) бежит одноклассник моего старшего брата. Звали его Саша Мотовилов. Был он смешной, маленького роста… И называл меня «Нинель». А мне это не нравилось очень, и я каждый раз ему говорила: «Я не Нинель, а Нина! Нинель – это другое имя. Нинель – это Ленин наоборот!»
Он увидел, что на меня напали, и бросился спасать. Они отвлеклись на него, а я на четвереньках, черпая снег в рукавицы, поползла к подъезду.
Самое удивительное, что эту историю я не рассказала дома. Не знаю почему. Не рассказала брату. Не поблагодарила Сашу, с которым мы виделись в школе каждый день. Для меня до сих пор остаётся загадкой, почему я умалчивала случаи сексуальных домогательств. Мне было даже стыдно говорить об этом, тем более – рассказать родителям. Хотя я уверена, что мне, по крайней мере, оказали бы защиту и предупредили бы подобные случаи.
Но мне было стыдно. Нет, виноватой, как часто бывает у жертв домогательств, я себя не чувствовала, но было стыдно говорить «об этом». Наверное, хотелось скорее это забыть.
Печально, но подобных историй в мой школьный и даже дошкольный период жизни было несколько. И слава богу, что ни одна из них не закончилась реальным изнасилованием.
Очень важно рассказывать детям, как себя вести в случаях сексуальных домогательств, предупреждать подобные ситуации и обязательно постоянно расспрашивать детей о том, что с ними происходит, вводя в привычку доверие и желание делиться с родителями значимыми событиями.