– Да, вопросы – это слабовато… – согласился я. – Особенно если не принимать во внимание, что это те вопросы, которые люди никогда не задают себе сами.
Ульрих молчал. Разговаривать с ним больше неинтересно – я ждал его сына. Сын появился минут через десять – он ждал в машине, а потом по сигналу отца, поданному через окно моего кабинета, поднялся в дом. Теперь в кресле для пациентов сидел Тео, а Ульрих ждал внизу у машины.
* * *
– У вас были когда-нибудь интимные отношения с мужчинами? – спросил я.
– Нет, – ответил Тео.
– Тогда почему ваш отец решил, что вас интересуют мужчины?
– Потому что это действительно так. Все мои фантазии крутятся вокруг этого… – сказал Тео, глядя в окно.
– Отец в курсе ваших фантазий?
– Нет, разумеется. Но, наверное, он что-то заметил, если привез меня сюда. Он сказал, что не потерпит.
Тео вдруг повернулся ко мне: его взволнованный взгляд был полон надежды.
– Вы мне поможете? – спросил он.
Я не знал, смогу ли ему помочь. Природа его влечения была мне неизвестна. А еще я не знал, какую именно помощь он имеет в виду. Не всегда пациент действительно хочет то, что декларирует.
– Вы хотите избавиться от этого? – спросил я.
– Конечно! – с жаром воскликнул Тео.
– Почему?
– Что за вопрос? Если об этом станет известно, будет вред отцовской карьере. Удар по его репутации. По всей семье. Неужели это не понятно?
Я кивнул. На самом деле мне ничего понятно не было. Ясно, что столь похвальная сыновняя забота о карьере отца и о нуждах семьи должна вызывать одно лишь восхищение. Впрочем, как раз этого восхищения я в себе совершенно не находил.
– Вы мне поможете? – спросил Тео.
– Вы хотите избавиться от этого? – спросил я снова.
– Вы ведь уже спрашивали об этом! – сказал Тео.
– Да.
– Вы разве не получили ответ?
– Получил.
Тео молчал. Я тоже молчал.
– Почему вы молчите? – спросил Тео.
– Я хочу знать, хотите ли вы избавиться от этого, – тихо сказал я.
Тео покраснел. Его руки задрожали от волнения. Когда он почувствовал на глазах слезы, то быстро встал и покинул кабинет.
Первое, что пришло мне в голову, – это интерес к мужчинам как подсознательная попытка Тео привлечь к себе внимание отца. Эту версию косвенно подтверждал факт странной неосторожности Тео, позволившей отцу обнаружить неподобающую открытку. Если бы Тео не хотел, чтобы отец что-то увидел, отец никогда бы ничего не увидел: никакая случайность не помешала бы Тео скрыть то, что он действительно хочет скрыть.