– Нет, я ничего не понимаю! – взорвался папа, в возмущении отбросив вилку и отклеившись от газеты. – Гитлер хочет присоединить Австрию, эсэсовцы врываются в кабинет австрийского канцлера Дольфуса, требуют от него отставки, он отказывается, и тогда они его убивают! Но самой главной новостью в нашей семье становится размер моего члена! Почему всех так волнует мой член? Рахель, ты ничего не хочешь сказать?
– Это были не эсэсовцы, – спокойно сказала мама, продолжая возиться с посудой в раковине. – Пишут, что это были австрийские гвардейцы.
– Ты в своем уме?! – воскликнул папа, багровея.
На него было страшно смотреть. Его глаза горели, волосы торчали во все стороны. Отбросив салфетку, он в раздражении вскочил из-за стола.
– Гитлер финансирует Ринтелена, это же ясно! – воскликнул он, энергично жестикулируя. – Это были эсэсовцы, переодетые в австрийских гвардейцев! Никем другим они быть просто не могли!
Вытирая раковину, мама смиренно молчала. Это было очень мудро – ее молчание отрезвило папу, он немного успокоился, перевел дух.
– Нет, я понимаю, – сказал он тише. – Мы не можем повлиять на приближающийся аншлюс Австрии. Нас, как мыслящих людей, это бесит. Но давайте посмотрим правде в глаза! Давайте честно скажем себе, что ни на Австрию, ни на размер моего члена мы повлиять не можем! Зачем тогда обсуждать? Зачем без конца его мусолить?
В столовой стало удивительно тихо. Никто не издал ни звука. Казалось, ни я, ни мама не дышим.
– Да, у меня далеко не самый большой член, – вдруг сказал папа в полной тишине. – И что? Почему моя дочь так болезненно интересуется этим вопросом?
– Просто в твоей дочери просыпается женщина, – спокойно сказала мама. – Ее начинает волновать все, что связано с вопросами пола. Что в этом болезненного?
Папа повернулся и стал молча смотреть на меня. Он смотрел и смотрел не отрываясь – так удав смотрит на кролика. Через некоторое время его глаза покраснели, он начал растерянно моргать, но все равно не отводил взгляда. Признаться, это было тяжелым испытанием – мне стало неуютно. Чего он хочет во мне увидеть? Как во мне просыпается женщина?
– Да, папа, – не выдержала я. – Это вполне безобидный интерес! Просто я передала Рихарду твою фразу о том, что размер члена не имеет значения… Тогда Рихард и предположил, что твой член может оказаться… не особо гигантским.