Ее тело моментально отреагировало, послав по коже мурашки и мелкую дрожь, стоило лишь почувствовать свежее дыхание на своей шее, а после услышать неожиданную хрипотцу в чарующем тембре.
Этот голос из сна.
Если прикрыть глаза, можно вообразить, что он – не суровый пленитель, а сердцеед. Тот, от чьего присутствия дыхание перехватывает, а сердце начинает биться пойманной пташкой, или же вовсе выскакивает из груди… чтобы спрятаться в пятки, вслед за душой.
Максуэл волновал.
Но лишь его взгляд, внешность и прикосновения. Никак не поступки и характер!
– Отпустите меня!
Гиса попыталась вырваться, но это было все равно, что идти против крепостной стены. Мужчина не позволял ей даже пошевелиться.
– Ты плохо себя ведешь, принцесска. Мы же договаривались о другом. Помнишь? Там, в темноте подземелий. Или ты соскучилась по конуре?
– Отпустите меня, – уже более спокойно. – Даю слово, что не предприму попытки вновь напасть.
Его руки разомкнулись и тут же послышался смех.
– Ты заверяешь меня? Не стоит бросаться такими обещаниями на ветер, киосса.
Элгиссиора медленно обернулась, поднимая голову, чтобы посмотреть лорду в лицо.
Его обычно синие глаза, сейчас потемнели, а на губах гуляла усмешка.
– Ты развеселила меня, Гиса. Пожалуй, заслужила еду. Но тебе выбирать, где трапезничать: со мной за столом или же в одиночестве и темноте камеры.
Элгиссиора не спешила с ответом.
Что же лучше? В клетке со зверем или привычном закутке, откуда она может больше не вырваться?
– Я выбираю Ваше общество.
Его улыбка превратилась в оскал.
– Разумно.
Ей не оставалось ничего, кроме как последовать за этим невозможным деспотом.
Максуэл шел на полшага впереди, задавая курс и следя за тем, чтобы своенравная гостья не решилась на очередное безумство.
Они дошли до зала, перед которым стоял одинокий воин, что нес караул в эту ночь. Завидев господина, стражник склонил голову.
– Лорд Иррьят. Какие будут приказания?
– Пошли на кухню за ужином. – Он полуобернулся к киоссе. – Думаю, похлебки и куска мяса с хлебом будет достаточно.
– Прошу простить мою недогадливость, – страж не решался выпрямиться, – на сколько персон заказывать ужин?
Значит, верные подданные прослышали о ней. И знают о путях манипулирования.
Неужели этот блондин решил, что де Нергивен привел ее посмотреть, как сам трапезничает, в то время как ее желудок сжимается в голодных приступах?