– Кого? – спросил Сельчук
– Вы что, новости не читаете?
– Утром только, и все.
– Ладно, слушайте: когда стреляешь в них, то раны затягиваются буквально за пару минут, а если в голову, то только за пятнадцать минут. Убить – нереально.
– А откуда информация? – прямо спросил Сельчук
– Ну вы даёте, уже три часа об этом вещают без перерыва. Чем вы занимались?
– Дурью маялись! – резко заявил я.
– Ясно… Так, бортпроводники могут не лететь, а вот вы двое – никуда не денетесь!
– Да мы и так не собирались.
– Чудно! Сколько времени нужно на подготовку самолёта к вылету?
– Минут тридцать-сорок, зависит от погоды и здесь, и в Подмосковье.
– Хорошо, начинайте готовить самолёт к вылету. Я дам вам спутниковые снимки аэродрома и окрестностей. На месте решим, кого, что и сколько нужно.
Я понял одну вещь: если говорить по делу, то этот Миролюбов очень даже нормальный человек, а если на эмоциях, то хочется выбросить его из самолёта без парашюта. А впрочем, есть один вопрос:
– Скажите, Иван Денисович, что по транспорту в аэропорту будет?
– Сами разбирайтесь!
Ясно с ним короче, не собирается он этим заниматься, только болтать умеет.
– Всего доброго!
Как только этот индюк ушёл, Алексей обратился к нам.
– Ребят, я спросил у него насчёт оружия.
– И что? – спросил я.
– Послал вас нахрен! Ну, вообще-то меня, но вас тоже желал видеть там. Да, и ещё. Сказал, что бы мы вас не вооружали ни при каких обстоятельствах. Обещал каждому пулю в лоб пустить. Даже вам.
– Не пристрелит. Пилоты сейчас, как я понял, нужны позарез.
– Это сейчас, пока керосин есть, а потом – дирижабли будем строгать, если технологии сохранятся.
Так-то Лёха этот дело сказал. Сколько осталось керосина? В хорошем аэропорте, типа Шереметьево, топливохранилища рассчитаны на несколько десятков миллионов тонн керосина и авиационного бензина. Такой объём топлива потребляют около пяти сотен самолётов за неделю.
А если учитывать пожары? Нет, не будем сейчас об этом.
– Фриц, дуй в кабину, разговор есть! – прозвучало по громкой связи.
Сельчук опять в своём репертуаре…
– Что за “фриц”? – недоумённо спросил он
– К сожалению, это я.
– За что так?
– За происхождение.
– Пипец…
Я зашёл в кабину, где Сельчук рассматривал на одном из мониторов карту аэродрома.
– Хорошие новости, метеостанция аэродрома автоматическая, она до сих пор работает. И есть метеосводка. В двух словах, там спокойно, погода в норме.