– Девочка? – из-за слез, которые она с трудом в себе удерживала, вопрос Дуни больше походил на всхлип.
– Ну, не мальчик же.
– Мы с тобой одного возраста.
– Формально, да.
– А как еще?
– Никак. Не бери в голову. Ешь, а то остынет.
Дуня послушно отправила еще одну ложку в рот. Ее мутило. И хоть она понимала, что силы ей действительно нужны, впихнуть в себя еще хоть что-то у нее вряд ли бы получилось. Если только какао. Нетвердыми руками Дуня взяла чашку. Отпила. Еще спустя какое-то время в дверь постучали.
Пока врач, представившийся Иваном Сергеевичем, ее осматривал и слушал, Краснов тактично отошел и отвернулся к окну. Дуня вымученно улыбалась на шутки доктора, а сама глаз не сводила с широкой спины Семена, обтянутой кителем. Она не обратила внимания на его погоны, сначала ей было вообще не до этого. Но из разговоров их одноклассников знала, что Краснов – аж целый подполковник. И вообще легенда в здешних краях. Мысли о Семене разогнали охвативший ее в момент пробуждения ужас. Но посеяли в Дуне страх иного порядка. Уж слишком глубоко он проник в ее мысли, как для человека, к которому она якобы равнодушна.
Девочка… Он назвал ее девочкой. Хотя она давно уже ей не была, он сам сделал из неё женщину. На выпускном. Неужели забыл? Или она для него той девочкой и осталась? А впрочем, не все ли равно? Наверное. Но что-то сердце растревожилось. Видимо, виной всему нервы.
– Если боль не уйдет, выпейте еще одну таблетку. Но больше – не нужно.
– Хорошо. Спасибо.
Приветливый доктор кивнул, улыбнулся напоследок и был таков. На несколько секунд в комнате установилась давящая на уши тишина.
– Я, наверное, буду собираться.
– Собираться?
– Угу. Может быть, ты мог бы подкинуть меня к машине? И вызвать эвакуатор.
До этого Семен стоял к ней в полупрофиль, а тут обернулся и так… изучающе прошелся взглядом по ее лицу.
– Подойди. – Голос человека, привыкшего отдавать приказы. Более глубокий и спокойный, чем она запомнила.
– З-зачем?
– Да не трусь. Я тебя не съем.
Дуня зажмурилась. Прислушиваясь к себе, осторожно спустила ноги на пол. Таблетка еще не успела подействовать, и каждый шаг отдавался в висках. В полуметре от Краснова Дуня покачнулась. Он успел ее подхватить. Прижал к своей каменно-твердой груди и неподвижно замер. Из такого положения Дуня могла видеть лишь нашивки на его кителе, туго застегнутый воротничок и венку, что с остервенением пульсировала прямо над ним. Вроде бы ничего такого. А у нее опять подкосились ноги.