– И это изменилось, – удивленно сказал Андрей.
– Да, – ответил Петр Сергеевич. – Вы это и без меня знаете. Теперь «Повесть» не кажется нам таким уж надежным источником информации, особенно в ее ранних частях, а при анализе генезиса современная наука все больше апеллирует к этнографическим находкам и соображениям. Кроме того, Киевская Русь очень позднее понятие.
– Почему же нас этому не учили? – удивился Валера; он неожиданно понял, что поверил в эту теорию сразу и безоговорочно. – Ведь все-таки Ломоносов.
Все снова на несколько минут затихли.
– Мне неловко возражать Петру, – сказал Натан Семенович. – Мы с ним где только вместе ни бывали. Но давайте смотреть на эту теорию более трезво. Дело не в Ломоносове и даже не в Карамзине, хотя определенная политическая программа у Карамзина, конечно же, была, в том числе и когда он предпочел безоговорочно опираться на летописи, – а в наличии или отсутствии доказательной базы.
– Но она есть, – горячо ответил ему Валера. – То, что мы находим на севере, действительно все больше расходится с тем, что мы учили на основе предполагаемой Киевской Руси. И в деталях, и даже в некоторых основах. Что довольно странно для единого государства. И даже для единого культурного мира. Не случайно в самые тяжелые годы Россия отступала именно на север. И к пресловутой русской зиме, которая якобы побеждает во всех войнах, это никакого отношения не имеет.
– Ладога и Новгород были раньше Киева, – довольно заметил Саша; суть спора его не интересовала, но увлекал сам процесс. – Даже согласно летописям.
– А еще на севере никогда не было Орды, – добавил Андрей; ему было неловко противоречить Натану Семеновичу, но в данном случае он ощущал, что правы Петр Сергеевич и Валера. – Не было рабства, не было жизни в постоянном страхе. А в Новгороде еще и был удивительный уровень бытовой грамотности. Даже первую попытку освобождения от Орды предпринял Михаил Тверской. И вообще, кроме Москвы, нас, собственно, никто никогда не захватывал.
– Вас тогда здесь вообще не было, – сказал Сергей с ударением на «вас».
Наступила неловкая тишина.
– Сережа, вам нужно возвращаться домой, – спокойно, хотя и грустно, ответил Натан Семенович.
– Мне ничего про это не известно.
Немного растерянно Натан Семенович посмотрел на друга.
– Сережа, – резко и отчетливо сказал Петр Сергеевич, – ты же не хочешь, чтобы тебе сказали «Вот Бог, вот порог»?