Красавице Келли охота
Чтоб дуб изумрудом зацвел
Маккенна совсем не сдается
И выход уже он нашел
– Эй, Финн, – окликнула его Келли, – что это ты мастеришь?
А Финн, даже не оборачиваясь, лишь помахал рукой, и крикнул:
– Готовь свадебный наряд, Келли О’Доэрти, потому что ровно в субботу я заставлю дуб зацвести трилистником!
Такой наглости Келли никак не могла стерпеть. Она тотчас развернулась на своих каблучках, подолом платья подняла в воздух целый столб пыли и пошла прочь, сердито цокая башмачками по мостовой. А Финн только ухмыльнулся да продолжил работать.
И вот наконец прошло три дня, и веревка была совсем готова. Сумерки опустились на городок – значит, пора! Тогда Финн выпил для храбрости пару кружек эля, намотал на руку веревку и отправился на тот самый луг, который зарос ромашкой и лютиком и на котором эльфы оставляли пастись своих коней.
Подойдя к лугу, Финн снял башмаки и тихо-тихо пошел в обход, пригибаясь к траве. То и дело он останавливался, внимательно слушая: не слышно ли цокота копыт? Не фыркает ли кто поблизости? Долго так шел Финн, и вот уже прошел и час, и два, а коней все было не видно. Решил тогда Финн лечь вздремнуть чуток, раз уж ему не везет. Но только он было лег и надвинул шляпу на глаза, как невдалеке послышался перестук копыт, словно к нему по лугу шел огромный конь! Тут Финн подвинул шляпу так, чтобы все было видно, а сам притворился спящим.
Через некоторое время перед ним показался огромный жеребец, чья шкура переливалась серебром под лунным светом. Конь остановился, раздувая ноздри и втягивая свежий ночной воздух, а затем тряхнул гривой и начал объедать лютики почти у самого лица Финна. А тот не растерялся и раз! – выбросил вперед руку с веревкой! Жеребец дернулся в сторону, да поздно – веревка коснулась его шеи, и тут конь разом присмирел и опустил голову. Тогда Финн вскочил на ноги и наконец разглядел свою добычу. Жеребец был выше всех городских коней в холке, грива его свешивалась чуть ли не до земли, а когда Финн положил ему руку на шею, конь скосил на него большой черный глаз, но не шелохнулся.
– Ну, дружище, – примирительно сказал Финн, хлопая его по шее, – завтра ночью вернешься к хозяину, только прежде я выменяю тебя на волшебную свирель. И будешь снова объедать цветы на нашем лугу и бегать за кобылками, задрав хвост. А теперь пойдем-ка к дому, только тихо – не хватало еще разбудить соседей, а они горазды языками молоть.