Влад еще раз бросил беглый взгляд на обезображенное лицо евнуха.
«Хорошо, что Щербатский прыгнул за борт», – пронеслось в его голове.
– Как ты можешь убедиться, – надменно произнесла женщина, – мои друзья мне верны, в отличие от твоих.
– А если я откажусь?
Сетеней посмотрела собеседнику прямо в глаза:
– Тогда моя заинтересованность в тебе пропадет, из тебя сделают настоящего кастрата и перепродадут, возможно, в каменоломню – это будет в лучшем случае.
На лице Влада дернулся лишь один мускул, он не позволил всему гневу, бушевавшему в нем, взять верх. Вместо этого мужчина громко и отчаянно рассмеялся.
– Я тебе предлагаю не просто спасти мою дочь, но и спасти доброе имя своего друга. – Как Влад и подозревал, это было последним аргументом, который Сетеней позволила себе сказать в качестве уговоров.
Он молча уставился тяжелым взглядом на черкешенку.
– Я согласен, – просто вымолвил он после длительного молчания.
Лицо Сетеней засияло в улыбке:
– Чудесно! Лишь по окончании этой недели вы с Кизляром последуете за мной в Константинополь. А до этого ты будешь слушать и выполнять все наставления Кизляр-аги. Он расскажет тебе, что означает быть евнухом… Но главное, ты выучишь язык немых – это важно! В стенах сераля мы будем общаться только так, ибо во дворце Топкапы и у стен есть уши.
Она повернулась к евнуху и далее продолжила на турецком:
– Каждую ночь приводи к нему женщину, чтобы он удовлетворил свои мужские потребности.
Кизляр кивнул в знак согласия.
Сетеней обратилась к невольнику:
– Я сказала Кизляру, чтобы он…
– Я слышал, что вы сказали, – перебил ее Влад.
– Ты знаешь язык. Это хорошо, – на самом деле так не думая, произнесла Сетеней. Хотя, скорее, это был большой плюс в их общем деле.
Женщина взглянула на Влада. Он дерзко, не сводя глаз с её лица, улыбался ей. Небольшая толика сомнения все же терзала ей душу. «А что, если он предаст меня?» Но у обеспокоенной матери не было иного выбора, как безоговорочно довериться этому человеку.
Сетеней наклонилась так, чтобы мужчина мог почувствовать ее горячее дыхание на своих губах:
– Если ты предашь меня, Влад Ольденбургский, – предупредила она, – ты перестанешь быть настоящим мужчиной во всех смыслах этого слова.
Улыбка пленника стала еще шире.
– Я не посмею, – вымолвил он в ответ.